Я поворачиваюсь и сажусь прямо перед ним. — Эрик, — говорю я, пытаясь дышать сквозь панику, — что только что произошло?
— Он нашел тебя.
— Он?
— Максим, — говорит Эрик, оглядываясь по сторонам так, будто действительно ищет что-нибудь на полках. — Максим Воробьев. Ну, я имею в виду, это также мог быть…
— Это не Исаак, — тут же перебиваю я. — Он знает, где я, Эрик. Ему известно уже несколько дней, если не больше. Он мог просто забрать меня в любое время. Не говоря уже о том, что он не позволил бы мне выйти из своего поместья, если бы просто планировал снова поймать меня.
— Братва сложная, Камила, — тяжело говорит он. — Планы меняются, и люди вроде Исаака и Максима меняются соответственно.
Я качаю головой. — Исаак… я не говорю, что он святой или герой. Но он и не такой, как Максим.
— Ты надеешься, — многозначительно говорит Эрик.
Я провожу руками по лицу. — Это были выстрелы, которые мы слышали, когда бежали, — говорю я. — Выстрелы, Эрик.
— Я знаю.
Мое дыхание перехватывает всхлип. — Лилиан и… Р… Руди…
— Эй, мы еще ничего не знаем.
— Были грёбаные выстрелы, Эрик. На кого еще они нацеливались?
— Стоп, — говорит Эрик голосом, которого я никогда раньше не слышал. — Прекрати. Ты сходишь с ума, и это не поможет.
Я делаю глоток и смотрю в его обеспокоенные глаза. Он лезет в карман, достает телефон и начинает набирать номер. — Подожди здесь, — говорит он мне. — Держись подальше от окон.
Я остаюсь за полками, а Эрик начинает с кем-то разговаривать по телефону. Наверное, мне следует обратить внимание, но его слова постоянно выскальзывают из моих ушей, и я не могу их удержать, как бы ни старалась.
У бензоколонок снаружи стоят три машины. За ними я вижу улицу и пару человек, выгуливающих своих собак. Кажется, никто не знает, что в нескольких кварталах от них на вышитом желтом ковре может истекать кровью пара.
— Хорошо, — говорит Эрик, снова подходя ко мне. — Подкрепление направляется к дому.
— Руди и Лилиан?
— Как только я что-нибудь узнаю, ты узнаешь первой.
Это не сильно утешает, но я вынуждена принять это. — Что нам делать, Эрик?
Он колеблется.
— В чем дело? — Я спрашиваю. — Скажи мне.
— Парень, которому я только что позвонил, — мой старый друг. Я доверяю ему.
— Хорошо?
— Но как только я сообщу агентству, что ты со мной, они сообщат соответствующему отделу. В том числе Эндрю.
Вот когда меня осенило. — Ты ему не доверяешь, да?
— Я… я не люблю обвинять, — говорит он. — Это всего лишь догадка, и я могу ошибаться…
— Я тоже ему не доверяю.
Эрик кивает. — Дело в том, что если моя догадка верна, и Эндрю знает, где ты, то и Максим знает тоже.
Он оглядывается, как будто надеется, что решение упадет с неба прямо к нам в руки. Когда этого не происходит, он берет банку кока-колы и пачку чипсов и направляется к кассе.
Как только он все купил, выходим с заправки через боковой выход. Район довольно пригородный. Это достаточно далеко от города, чтобы быть спокойным, но достаточно близко, чтобы мы могли смешаться с толпой.
— Что мы делаем?
— Убираемся отсюда, — отвечает Эрик. — Мы слишком близко к дому. — Он останавливается перед широкой улицей, застроенной полуразрушенными домами.
— Подожди меня здесь.
Я хмурюсь. — Куда ты идешь?
— Дай мне пять минут.
Не предлагая мне больше ничего, он идет по дороге и поворачивает за угол.
Я стою на обочине, чувствуя себя чрезвычайно незащищённой и очень на грани.
Я надеваю серую толстовку и застегиваю ее. Я начинаю ходить по тротуару, задаваясь вопросом, не каждый ли человек, который смотрит в мою сторону, прячет оружие, которое они собираются внезапно выхватить.
Все, о чем я могу думать, это: как я теперь доберусь до Джо?
Кажется, через час прямо передо мной останавливается белая машина.
Я собираюсь броситься в противоположном направлении, когда понимаю, что Эрик сидит на водительском сиденье.
— Залезай.
Я не жду, когда меня спросят дважды. — Где ты взял машину?
— Чем меньше ты знаешь, тем лучше.
Я поднимаю на него бровь. — Вау, Эрик Келлер, угонщик.
— Угонщик не возвращает после того, как это произошло.
Я улыбаюсь. — Ты тоже оставишь записку?
— Разве ты не должна быть в шоке или что-то в этом роде?
Все еще улыбаясь, я смотрю на дорогу впереди. Если я оглянусь назад, я потеряю всякое подобие самообладания, которое у меня сейчас есть. И сейчас не время расстраиваться.
Мы едем не менее часа, прежде чем Эрик останавливается в нескольких футах от небольшого перекрестка впереди. Я вижу людей, слоняющихся вокруг, большинство с сумками на буксире. После того, как мы припарковались, он ведет меня в маленькую лавку с мороженым, спрятанную между музыкальным магазином и тату-салоном.