Сотовой связи, разумеется, не было. С «обычной» связью дело обстояло не лучше: здание с вывеской «Почтамт» заколочено, а сломанное его крыльцо заросло бурьяном. Да если бы почтамт и действовал, стал бы он работать ночью! Путники, как бабочки, двинулись к огоньку, который они заметили с тропы. Это горели окна крайней избы. Им пришлось пройти через всё мёртвое село и миновать местные «достопримечательности»: постамент без памятника, пустую раму с надписью «Наши передовики», руины дома культуры… На площади стоял ларёк, эдакий динозавр, сохранившийся с лихих девяностых — бронированный железный короб с зарешеченной витриной и махоньким окошечком для выдачи товара, через которое свободно пролезала лишь бутылка водки.
— Спят, видать, все… — проговорил Дима почему-то шёпотом.
Он вынул телефон и посмотрел на часы.
— Утро уже скоро! Всю ночь бродим.
Беглецы остановились возле штакетника той самой избушки-маяка. Окна завешены цветастыми занавесками, и попытка разглядеть, что там внутри, не удалась.
— Кто это такую рань поднялся? — удивилась Лена.
— В деревнях обычно рано встают, — заверил Дима. — Коров доить и вообще по хозяйству…
— Да я знаю! Но до рассвета ещё далеко!
Ромашин некоторое время стоял, задумчиво покачивая дубиной.
— Надо бы узнать, ходит ли тут какой-нибудь транспорт до города…
Помявшись, он предложил:
— Постучись и спроси у местных, как можно выбраться отсюда. Может, у них телефон есть.
Леночка возмутилась Диминой наглостью:
— Вы очумели, Дмитрий Сергеевич?! Один дом на всю деревню светится! Может, тут притон наркоманский!
— Да какие здесь наркоманы, в этом углу медвежьем! Алкаши есть, не спорю. Вот ты постучись и узнаешь, алкашня тут живёт или нет. Если хозяева нормальные, ответят. Если пьянь какая, то я рядом, подстрахую.
Дима веско помахал дубиной, свирепо выкатив глаза. Леночка еле удержалась от смеха.
— Осторожнее машите палкой, Дмитрий Сергеевич! Ушибёте себе ножку, я вас на закорках не потащу!
— Давай, иди уже! Всё равно мужику дверь ночью никто не отворит, а девчонке откроют. Тем более вид у меня… — Ромашин показал на плащ, забрызганный болотной грязью. — Да не бойся ты, я рядом буду, сказал же!
Однако их спор завершился неожиданным образом. Дверь дома распахнулась, и на крыльце показался дед в телогрейке и нелепой вязаной шапочке. В руках он держал древнюю берданку, обмотанную изолентой.
Глава 6
Привележье — это увалы и короткие кряжи. Между увалами большое количество озёр и болот, местами значительная заболоченность. Леса среднетаёжные из ели, кедра и пихты с липой в подлеске. Встречаются вторичные осиново-берёзовые леса, особенно в пойме реки Лойвы. Почвы — болотно-подзолистые и кислые неоподзоленные.
Южнее озера Велеги ближе к Лойвинску леса становятся более высокоствольными, однако заболоченность их по-прежнему высока. В подлесках встречается багульник обыкновенный, шиповник иглистый, линнея северная, брусника. Много мхов, лишайников и папоротникообразных…
…Статус города Лойвинск получил в 1954 году. Название происходит от реки Лойвы (с языка кайсов «лой» — холодная, «ва» — вода). 57 тыс. жителей. Промышленность представлена машиностроением (крановый завод) и приборостроением (радиозавод). Имеются также завод железобетонных изделий, деревообрабатывающий комбинат и ряд небольших предприятий лёгкой и пищевой промышленности. Город находится на самом севере области…
…К услугам туристов и командированных уютные гостиницы нашего города: «Тайга Отель» (территория бывшего радиозавода), «Центральная» (возле бывшего ресторана «Лойва») и «Постоялый дворикъ» (бывший профилакторий «Сосновый» кранового завода)…
Дима и Леночка дружно присели, спрятавшись за забор. Это было глупейшее решение: через штакетник они видны, как на ладони. И дед, разумеется, их тут же заметил и окликнул строго:
— Эй, кто такие?
Дима осторожно положил на землю дубинку и подтолкнул локтем Лену.
— Дедушка, мы ягоды собирали и заблудились! — сказала Леночка неожиданно тоненьким голоском, осторожно поднимаясь во весь рост.