– Надо было написать “Nothing”! – все еще воспламенялся Серега, пока мы шли обратно в «Фидель».
– Что хорошо, – кричал я в ухо Майку, – здесь ещё сохранилась тень того духа – своеобразного петербургского молодежно-маргинального, даже пиво, которое ты пьёшь – какое-то обычное пойло, на которое всякие представители новоявленного среднего класса даже не будут трогать, отдавая предпочтение громким именам: «Гиннесс», «Килкенни», «Нью Касл Браун Эль», «Хугарден», «Лёффе», «Крик» и прочее, а сами не знают, чем «Бад» отличается от «Бадвайзера», эль от лагера и вообще. Хотя, всё равно, вся Думская стала большим аттракционом для туристов…
– Здесь классная музыка! – Перекрикивая ремикс на песню «Like a Prayer» Мадонны, делился своими музыкальными предпочтениями Адам. – Только очень громко!!!
Мы сели как раз в конце барной стойки, напротив убойно грохотавшего динамика. За нами был танцпол, который пока был пуст. «Еще рановато, но поверь, – кричал Серега Майку, —дальше здесь будет мясо; нет, ФАРШ; нет, РА-ТА-ТУЙ! Будут пёстрые девочки и мальчики, втирающиеся друг в друга и смешивающиеся…»
Адам, действительно кайфующий, крикнул, что народ уже есть, но никто не начинает танцевать, допил пиво залпом и пошёл делать зазывающие движения. К нему присоединился Серега, а мы с Майком пока были не готовы. Я предложил пересесть подальше, пока ещё места есть. Диваны на входе, здесь тише и посвежее, да ещё можно смотреть на всех…
Майк начал делиться соображениями, как познакомиться с девушкой в России, имея всего лишь месяц на всё про всё. «Когда так мало времени, секрет в том, что надо начать встречаться с четырьмя-пятью одновременно, чтобы повысить вероятность успеха…» Я перебил его и спросил, что он имеет в виду под «успехом» – ибо тут есть некоторая проблема, потому что если он хочет переспать с девушкой – то не нужен месяц, а если построить серьёзные отношения, то месяца будет недостаточно. В целом он со мной согласился. Мы сидели молча некоторое время, слушали музыку, пили теплеющее, бледнеющее пиво. Зашли две девушки, и одна из них в соблазнительном облегающем розовом платье облокотилась на барную стойку и полунагнулась прямо перед нами, так что платье попыталось выдавить тело девушки из себя. Потом она немного повернула голову и посмотрела, как мы глазеем на неё – я, Майк, и ещё пара иностранцев по соседству.
«На такую, возможно, и не нужен месяц» – сказал я. Она слегка обиделась и сменила позу, но я посмотрел на всех, кому она подавала сигналы – они не выказывали признаков заинтересованности – мне стало немного обидно за девушку, которая, видимо, совсем отчаялась.
Вообще, – продолжил я, – тебе достаточно показывать свой канадский паспорт, и практически любая девушка сразу построит ассоциативный ряд, где Канада (так как они ничего не знают про страну, то будут считать её равной США) будет означать: загородный дом, несколько машин, свадьба, как в фильмах, барбекю на идеальной лужайке у коттеджа по воскресеньям и так далее. Майк ничего не ответил.
Так мы сидели молча некоторое время… Я наблюдал за народом, который постепенно заполнял пространство: смотрел, как девушки не решаются танцевать и пока что слегка потрясывают ножками или головками; смотрел на движения рук, которыми молодые люди и девушки пытаются украдкой взломать замок скованности друг друга; смотрел, как новоприбывшие некоторое время стоят в неведении и в размышлениях, куда и с какой скоростью им двигаться; смотрел, как взрослые мужчины, которые сидели по углам, пялятся на проходящих мимо молодых девушек, но только пялятся…
На самом деле, эти наблюдения служили лишь фоном, нагружали мозг ненужной информацией, жужжанием, чтобы он отвлекся и ушёл, оставив только творческий голос, который неспешно нашептывал идею рассказа о том, как полиция ищет маньяка, основываясь на надписи на стене, пародируя рассказ Сорокина «Допрос №6», который прочел на презентации сборника «Очарованный остров».
Не знаю, почему надпись «Меня насилует физрук» так меня вдохновила, но на время я стал воспринимать мир немного по-другому, я стал запоминать все детали, всё, что происходило вокруг. В отличие от остальных, я не был писателем, и может только пробовал в юности что-нибудь сочинять, но у меня не помучалось, и поэтому для меня особенно упоительным стало это новое чувство вдохновения…
Вернулся Серега, плюхнулся на диван.