Обрати внимание, – сказал я, показывая на девушку в розовом платье, которая уже сидела на стуле, но не на ягодицах, а на бедрах так, чтобы её задница могла тереться о проходящих мимо – твоя клиентка! Серега посмотрел на меня укоризненно и сказал, что надо купить выпивки. Мы втроём двинулись к барной стойке и окружили девушку в розовом… Не специально, конечно же. Рядом с нами оказались какие-то туристы – пузатый немец с нестираемой тупой улыбочкой и бешеный старик вьетнамец, – которые стояли в уголке и наблюдали за происходящим. Пока мы ждали, что бармен появится в наших краях, Серега начал флиртовать с соседкой, а я рекламировать Майку традиционный петербургский коктейль «Boyarsky», хоть в нём не было ничего необычного: водка да гренадин, почему-то он был визитной карточкой города, даже обидно.
– Слушай, – сказал я бармену, когда он добрался-таки до нас, – а почему коктейль «Боярский» так называется?
– Не знаю. – Пожал он плечами.
– Мне кажется, – Вступила в разговор полуголая администраторша, – потому что там гренадин, а это созвучно с «гардемарин».
– Это херня! – Прокричал Серега, чья рука уже отдыхала на пояснице девушки. – Настоящий Боярский должен быть с голубым шарфом…
– И шляпой! – Добавила его девушка.
– Можно вместо гренадина добавить кюрасао. – Предложил я, а потом добавил администраторше, которая по мере того как я говорил, делала всё более грустное лицо. – И ещё чего-нибудь капнуть сверху черного. Бальзамического уксуса или чернил каракатицы… Можно из «Шериданс» кофейную часть, у вас есть?
– Нет. – Сказала она, осматривая стеллажи. – Но в «Белграде» вроде есть.
– Короче! – Опять вступил Серега. – Я владелец, блять, газеты, мы тут создаём новый коктейль «настоящий боярский», создатель – мой друг, я пишу, что эксклюзивно в «Фиделе», несите бутылку, и мы угощаем весь клуб «НАСТОЯЩИМ ПЕТЕРБУРГСКИМ БОЙАРСКИМ», лети моя пташка.
Я начал объяснять Майку, о чем идет речь. Серега в это время уже целовался с девушкой в розовом. «Как он это делает?» – спросил я сам себя, но потом вернулась администраторша, и мы начали экспериментировать с составом и качеством нашего нового коктейля, непременно его дегустируя и предлагая всем. Мы так увлеклись, что не заметили, как голый Адам организовал паровозик из танцующих и курсировал по помещению, сметая столики и подминая людей. Нас, изрядно выпивших, тоже подкосило…
Адам → пухлая девушка в желтом платье → бородатый викинг → хипстер → дама в черном вечернем платье до пола → карлик, который доставал ей до попы → девушка, которая отчаянно дергала ногами → осужденный в кандалах → девушка, которой явно было скучно → пикапер → купчиха → мужик, похожий на Сталина в молодости → девушка в розовом платье → Скарлетт Йохансон → Серега → я → чьи-то приятные руки → где-то там был Майк → последними были вышибалы, которые крепко прижимались друг к другу…
Пока мы все танцевали, я обратил внимание Сереги, что девушка перед ним очень похожа на Скарлетт Йохансон, даже с ещё более похотливым лицом, и добавил, что её танец на коленях толстого немца был бы кульминацией вечера. Он ничего не ответил, а сразу начал с ней договариваться. Внезапно у диск-жокея случился инсульт, музыка сменилась, и заиграл медляк, паровоз развалился на пары, я оказался с милой, маленькой девушкой, бывшей позади меня… Не знаю, может я был слегка не в себе, но я влюбился. Между нами сразу установилась какая-то связь, я начал ей рассказывать про то, что владелец газет и пароходов, езжу на «мазератти» и прочее, на время даже поверил, что так и есть. Она улыбалась мне в ответ, и я прижимал её всё ближе и ближе, чувствовал молодое тело сквозь невесомую ткань. Несмотря на то что музыка уже поменялась, мы всё парили и парили среди беснующейся, напоенной «НАСТОЯЩИМ BOYARSKIM» толпы. Я шепнул ей на ушко предложение поехать ко мне (хотя у меня не было своего места, но я же представил себя другим), а она сказала, что у неё месячные. Я почему-то вспомнил, как в школе девочки отпрашивались с уроков физкультуры якобы из-за периодов – и физрук их отпускал. Как он проверит-то. В голове вспыхнули картинки, как физрук требует предоставить доказательства… Я предложил моей любви порадовать меня другим способом в туалете, но она почему-то обиделась и оставила меня…
Вернулся на диван, где пришлось втиснуться между толстым немцем, вьетнамцем, карликом и каким-то незнакомцем, все пили шоты НАСТОЯЩЕГО БОЯСРКОГО, и я подумал, что сегодня хоть какая-то польза от меня была. Немец начал было рассказывать о том, как он поддерживает Майдан, но Скарлетт заставила его замолчать, засунув язык в его рот. Я сидел, окруженный страстью, весельем, музыкой и чувствовал себя очень одиноким.