Сокращение внешней торговли также послужило важным фактором изоляции России от остальной Европы. Широкие торговые связи Киевского государства сделали Русь хорошо известной на Западе. Теперь единственный прямой контакт с этими землями осуществлялся через Новгород. Страх, наполнявший христианские сердца перед мыслью о монголах, удерживал их от проникновения вглубь страны, не считая горстки смельчаков. Россия стала таинственной страной для остальной Европы.
Несмотря на такие резкие различия, а также другие, обсуждаемые на последующих страницах, между обстоятельствами, преобладавшими эти два периода, все еще шла непрерывная линия развития от киевских веков до эпохи татаро-монгольского ига. Многие правовые и социальные институты и большая часть культуры, которые развились в долине Днепра, сохранились и на северо-востоке. Переселенцы, обосновавшиеся в треугольнике Ока – Волга, принесли с собой даже старые топонимы, как и первопроходцы, колонизировавшие Америку, так что часто можно проследить происхождение групп колонизаторов по названиям, которые они дали поселениям и рекам в своем новом доме.
Одним из самых прискорбных наследий Киева была непрекращающаяся междоусобица между князьями. Обычай разделения княжеств для выделения владений сыновьям каждого поколения правящих домов был еще одним печальным наследием. Судьба Великого княжества Владимирского иллюстрирует влияние этого обычая. Через два поколения после смерти князя Всеволода Большое Гнездо в 1212 г. это княжество было разделено по наследству на двенадцать частей, каждая со своим правителем. Процесс дробления продолжался, так что к XV в. то, что когда-то представляло собой единое княжество, оказалось поделенным на множество мелких княжеских престолов. Та же участь постигла и другие княжества, степень их раздробленности напрямую зависела от плодовитости каждого последующего поколения правящего дома.
Эти мелкие домены назывались уделами, поскольку они представляли собой аллодиальную долю владельца в его фамильной вотчине. В пределах своего удела удельные князья являлись полновластными государями, но они не могли вести самостоятельную внешнюю политику и обязаны были участвовать в походах, предпринимаемых великим князем. Люди в удельных владениях не составляли постоянного политического сообщества. Они считались подданными князя до тех пор, пока жили в его уделе, и, за исключением его рабов и закупов, вплоть до конца XV в. были вольны уйти когда угодно, и, по-видимому, их перемещения между уделами происходили довольно часто. В результате этих событий любая общность княжеских интересов, существовавшая в довольно свободной Киевской федерации, распалась в татаро-монгольскую эпоху.
Единственное повсеместное политическое превосходство принадлежало монголам. Но они не включили северо-восточную территорию в свою собственную политическую организацию, Золотую Орду. Управление северо-восточными землями позволялось оставить в руках местных князей. Ханы Золотой Орды выдавали ярлыки, верительные грамоты на великокняжеское правление князьям, которых они утверждали в качестве главных правителей своих княжеств; все остальные князья, владевшие уделами в этом княжестве, должны были им подчиняться. После распада Киевской федерации Владимирское княжество получило всеобщее признание как главное русское княжество, так что князь, имевший ханскую грамоту на признание его великим князем Владимирским, становился, по крайней мере номинально, главным среди всех русских князей Северо-Восточной Руси. Борьба за обладание этим титулом, которая велась между тверскими и московскими княжескими домами, в конце концов была выиграна московитами, которые тем самым выступили в качестве господствующих местных правителей в монгольскую эпоху и в конечном итоге стали объединителями и самодержцами всей Руси.