– Черноротый ты, Карачун, как есть, черноротый! – отвечала мамаша Фи. – Но я на тебя зла не держу. Вообще, мы не против тебя лично, Карачун, выступаем, а против того, что ты задумал. Мы хотим сохранить наш уклад жизни, и наши устои...
– Да откуда тебе знать, ничтожная, что я задумал? Как можешь ты своим умишком оценить мои великие планы?
– Великие планы? Фи! Мы не желаем в них участвовать! И знать про них не желаем! А коль не идешь ты на соглашение, мы сметем и растопчем тебя!
– Ха! На испуг берешь, старая? И не пытайся! Не из пугливых мы!
– Так и я не отступлю! Мы не отступим!
– Вы не отступите? Надо же, какие смелые! Герои! Так знайте же, кто первый ко мне с оружием приблизится, тому я лично глаз высосу!
– Фи! Что за выражение! Не пытайся нас запугать! Мы тебя не боимся!
– Ах, не боитесь! Ах, ты упорствуешь! Что ж, тогда закончим разговоры. Ты и так слишком много наговорила. Кстати, вы окружены! Так что, стойте тихо и не дергайтесь!
Над воинством лесным раздался единый вздох – Ох! – когда, оглянувшись, они увидели, что, окружая поляну единым кольцом, стоят позади них огромные волки.
– Ах! Что нам делать? – запричитали они. – Как нам спастись! – затряслись от страха они.
– Спокойно! – пыталась их успокоить Ягодина Ниевна. И скомандовала: – Вперед!
Но, скованный ужасом по рукам и ногам, никто не сдвинулся с места. Еще бы!
Это были странные невиданные животные, эти волки, величиной, наверное, с медведей-шатунов. Их тела светились призрачным зеленым светом и, если присмотреться, больше всего они походили на облака. С огромных клыков их, когда они разевали пасти, во все стороны летели зеленые брызги слюны. Волки задрали морды к небу и, как один, завыли на луну:
– Уууууу!
Ополченцы мамаши Фи вздрогнули и присели от поразившего всех еще большего страха.
Но все это была лишь прелюдия к еще более ужасному действу.
Тут Карачун воздел к небу руки, при этом держа в деснице свой посох ровно за середину, и начал произносить странное, неслыханное никем прежде заклинание:
– Волею, данною мне Черным небом,
Силою, данною мне Черным солнцем,
Всей энергией стихии Нави светлой и Нави темной,
Мощью отца моего,
Властью царя моего
Призываю Огонь Холодный Небесный!
Сойди ко мне! Подчинись мне!
Покорись мне!
Загремел гром, да не один, не краткий, а раскатистый, будто в волшебном Русколанском лесу посреди зимы случилась гроза. Небо раскололось наискосок, сверкнула и ударила молния – прямо в навершие Карачунова посоха.
– Ааааа! – закричал он. – Ууууу! – завыл, и засмеялся, когда увидел, что на конце его посоха вспыхнул и остался, не угасая, похожий на сияние Святого Эльма, призрачный Холодный огонь.
Карачун перехватил палку и за другой, противоположный от огня край, поднял ее высоко над головой, чтобы всем было видно, чем он обладает. Получился гигантский бенгальский огонь.
– Смотрите все! – закричал он во всеуслышание. – Чтобы никто тут не подумал, что я хитрю, что пытаюсь кого-то надуть. Нет, я играю в открытую. У меня все честно! Сами смотрите!
Покрасовавшись, он опустил посох, взял его обеими руками и тем концом, где холодным ледяным цветком сиял огонь, ткнул в ближайшего к нему медведя.
– Пф! – что-то вспыхнуло, прошелестело, – и медведя не стало. Тот, как говорится, и мяукнуть не успел.
– Ах! – снова выдохнуло и присело ополчение. Наверное, бывшее уже ополчение, поскольку к этому моменту Злозвон наш прочно перехватил инициативу и абсолютно всех, находившихся на поляне, подчинил своей воле, держал в кулаке. Ну, быть может, мамаша еще пыталась ему возражать, но уже без прежнего задора.
Однако и Карачун не собирался на достигнутом останавливаться. Нет, он решил покончить со всем сразу и навсегда. Дальше события развивались примерно так.
На месте превращенного темным в шепот, свет и небольшой порыв ветра медведя, в плотном строю других таких медведей, образовался проем, в который было заметно, что там, посредине малого кола, рядом с Карачуном, на снегу кто-то лежит. Карачун повел посохом по сторонам, повинуясь его жесту, медведи расступились, и тогда все увидели, что там, закинувшись навзничь, лежит Мороз Иванович. Или то, что от него осталось.
Сказка, разыгрывавшаяся в Русколанском лесу прямо на наших глазах, оказалась страшной, на криминальном смертоубийстве замешанной. В пору было полицию звать, только откуда в волшебном лесу полиция?
– Вот он, ваш Дед Мороз! – возвестил Карачун. – Смотрите! Смотрите все! Запоминайте, каким он был, потому что сейчас его не станет! – Он навел посох на лежащее у его ног тело. Лепестки холодного пламени затрепетали и потянулись к Морозу Ивановичу, видно, для Холодного огня он был желанной и сладкой добычей.