Тем не менее, Марфушке было немного неловко. Стольким людям, и не только, она беспокойство причинила!
Но ведь не со зла же! – думала она. Простите!
А от скоростного подъема Марфутка осталась во всецельном восторге. И в полном недоумении.
– Нет, – сказала она, выйдя из кабины на верхнем этаже и переводя дух. – У нас в лесу ничего подобного не встретишь. Только мамаша Фи иной раз позволит себе что-то подобное. Да и то уже перестала.
– У вас в лесу? – удивился Василий Павлович. – В каком еще лесу?
– Ну, в смысле, в деревне, – пояснила Марфа. – Деревня в лесу, вот я и говорю, что в лесу.
– А, ну конечно! – согласился кукольник. – Деревня – в лесу. Где ж ей быть-то? Деревне в лесу самое место.
Он смотрел на Марфушку в ожидании более точных сведений про ее деревню, но их не последовало. Она только зарделась чуть больше обычного, да заморгала ресницами, будто бабочка крыльями.
– Входите, хозяева любимые и гости дорогие! Заждались мы вас! – сказала, раскрываясь, дверь квартиры.
Вспыхнул свет, и Марфа остановилась посреди прихожей, пораженная. Она просто обомлела.
– Вот это да! – восторженно воскликнула она, оглядываясь. – Да сколько же их здесь?!
И было от чего ей прийти в восторг, чему удивиться!
Со всех сторон Марфушку окружали куклы. Много-много кукол. Разные. Они стояли, сидели и висели на гвоздиках вдоль стен. Казалось, они собрались здесь, чтобы встретить и приветствовать своего доброго Волшебника. Да так и было! А вели себя сдержанно, потому что видели кое-кого незнакомого.
– Тот самый деревянный народец, про который ты все правильно угадала, – сказал Василий Павлович. – Только не совсем, не полностью он деревянный. А также и железный, потому что много используется всяких железок, проволочек и пружинок. И тряпичный, сама видишь из чего костюмы сшиты. А еще всякие пуговицы, крючки, веревочки, ленточки, и, конечно, леска, чтобы пальчики двигались – без нее ничего не получилось бы. Ну и много еще чего. По большому счету, нет такого материала или предмета, из которого нельзя было бы сделать куклу, или который невозможно в куклу встроить. Какую, – это другой вопрос.
– Я поняла, вы – кукольный мастер! Я знала это! – Марфуша не могла устоять, она кружилась на месте, широко раскрытыми восторженными глазами рассматривая вышедшее навстречу и окружившее ее чудо.
– Ты права, деточка, – подтвердила догадку Марфы Раиса Петровна. – Все эти куклы – Василия Павловича работа, и его изобретение. Он сам придумывает, как и что делать. Он даже новый тип кукол изобрел. Но он так же и оживляет их, за что все называют его Мастером. И Волшебником. А еще он у нас директор Кукольного театра.
– Волшебник, да, да, да...
– Дома у нас в основном коллекция кукольная живет, а актеры наши, те в театре.
– Коллекция!
– Да, мы столько лет куклами занимаемся, что у нас собралась их большая коллекция. Некоторые мы где-то когда-то покупали, какие-то нам дарили. И, конечно, много делали сами.
– Когда откроется театр, мы переселим кукол туда. Большую часть. Хотим сделать музей при театре. Как думаешь, хорошая идея? Деткам понравится?
– Ой, отличная! Мне так очень нравится! Я, честно говоря, в полном восторге! Всегда мечтала, чтобы у меня было много кукол. – Она вздохнула. – Только не получалось.
– Ну, ничего, наверстаешь. В куклы можно до глубокой старости играть. Ладно, вы тут продолжайте восторгаться, а я пойду, чаем займусь, – сказала Раиса Петровна.
Пока грелся самовар, и хозяйка дома собирала на стол, Марфуша в сопровождении Василия Павловича обходила квартиру, знакомилась с куклами. Это, конечно, прежде всего, обязательная программа. Но и без них здесь было на что посмотреть. Повсюду в доме были расставлены, понатыканы и понавешены разнообразные ветки и части деревьев необычных форм. Могло показаться, что сквозь стены в квартиру прорастал удивительный сказочный лес.
– Когда есть свободное время, или когда мне нужно подумать, что-то решить, что-то сообразить, да и просто, чтобы успокоиться и зарядиться силой – и когда, конечно, позволяет погода, – я хожу в лес. Здесь, в общем-то, недалеко, – объяснял Василий Павлович. – В лес за коряшками, как я это называю. И всякий раз нахожу там что-то интересное. И, не сомневаясь, пру домой.
– И вам вот это все думать не мешает? – обведя рукой пространство, заполненное корнепластикой, спросила Марфушка.