— Разве стоит верить всему, что там пишется? Я не спорю, конечно, есть и правда. Так как я сам обращался к их страницам не раз охотясь на мерзких тварей. Но в письменах присутствует и много выдуманного.
— Согласен. Однако ведьмы уверены в существовании бессмертной Мантикоры. Она является дочерью самого первого из богов, который поработил небытие и воссоздал себя из него…
— Да, — прервал Конрад. — Я читал об этом. Бог без имени. В него верили предки всех народов и рас многие века назад. Он и есть разум пустоты. Первый бог перед венчанием с богиней времени сходил налево и осеменил одну из ангелов, рождающую из своих чресл всех животных, населяющих земли. Так и появилась Мантикора. Она долгие годы жила в небесном дворце и наблюдала за всеми, пока, наконец, богиня времени не понесла законное дитя дальнего предка самого Дахмана. И тогда супруга первого бога из страха за сына изгнала Мантикору.
— Всё так, — кивнул Иорик. — По легендам, она скрывается в долине вулканов. Откуда ещё никто не выбирался живым. Так что девчонки направились именно туда. Согласись, что это в их духе? — попытался пошутить поэт, чтобы унять волнение.
— А почему они не захотели взять меня с собой? Что мне здесь делать? Сидеть и ждать, когда вернётся непобедимый Узгулун? Лучше уж сгинуть в битве куда раньше этого.
— Они устали, Конрад… Устали терять близких людей. Я думаю, что ты их прекрасно можешь в этом понять.
Наёмник поднялся на ноги.
— Тебе нужно убираться отсюда, Бэбкок! Уходи в дальние края. Король вряд ли отступится от своего решения расквитаться с вами.
Поэт с печалью уставился в противоположную стену.
— И что мне делать? Кругом чума. В любой момент может вернуться повелитель хаоса. А мои лучшие подруги отправились на верную смерть.
— Ты в них не веришь?
— Я верю лишь тому, что из долины вулканов действительно никто не возвращался. И знаю, что одолеть бога может только другой бог. Вот и всё. А ты сам-то уверен в них?
Конрад задумался, сжимая и разжимая пальцы одной руки в кулак.
— Неважно. Главное, что я ими горжусь. И надеюсь, что мы с ними ещё увидимся, — последние слова прозвучали с большим сомнением в голосе. — Так что ты намерен делать дальше, Иорик?
Поэт тоже встал. Пыль при свете звёзд проносилась вокруг его лица.
— Я вижу только одну смерть впереди, Конрад. И ничего более… Я всегда любил наблюдать за этим миром. Писал стихи и сочинял интересные истории, опираясь на то, что видел. Мне нравилось отображать жизнь одних людей, чтобы другие что-то могли из неё почерпнуть для себя. Но когда ты совершенно не уверен в будущем, то остаётся лишь смело идти к нему навстречу. И я готов. Ты обещал научить меня боевому искусству. Я это прекрасно помню. Пора сразиться за то, что так дорого каждому на Барнаре. И я буду биться за дружбу, за красоту природы и за любовь.
Конрад совершенно не ожидал услышать такой речи от него.
— И с кем же ты собрался сражаться? С Узгулуном разве?
— Разумеется. Эта сволочь ещё вернётся.
— Иорик, мы перед ним бессильны, — наёмник оперся руками о пояс. — Даже если ты научишься хорошо орудовать мечом, тебе его не одолеть. Так что нет смысла.
— Ведьмы собираются укокошить кого-то из богов. Попробуй сказать им, что нет смысла стараться, и они тебя в крысу превратят. Конрад, ты рано сдался. Неужели на краю бездны не хочется жить так, как считаешь нужным? Отправимся с тобой в путь. Будем ходить на задания и убивать злодеев и прочее отродье. И, может быть, наткнемся в своих путешествиях на подсказки.
— И кто тебе оставит эти подсказки? Боги не вмешиваются в судьбы живых. Они сидят в стороне и смотрят, как повелитель хаоса уничтожает всех подряд. Хотя тот успел нам сказать, что и до них рано или поздно доберётся.
— Вот именно, — улыбнулся поэт. — Кому-то из богов придётся прийти к нам на помощь. Мы и есть рубеж между мирами. Мы — та самая стена, защищающая небеса. Иногда мне кажется, что нас для этого только и создали. Люди, эльфы, гномы, вампиры и прочие удерживают чашу весов в равновесии. Чтобы враги создателей не добрались до них.
— Ты хочешь сказать, что мы сторожевые собаки?
— Можно и так выразиться. Но чтобы собака охраняла, её нужно кормить. И я уверен, что рано или поздно нам кто-нибудь всë же кинет кость в виде подсказки.
— Слушай, а почему я раньше считал тебя идиотом? — прищурился Конрад.
— Сам не понимаю, почему все вокруг думают, что я тупой, — всплеснул руками поэт.
— Я рад, что вновь встретил тебя, Бэбкок! — наёмник протянул ему свою жилистую руку для пожатия. — Так что нужно обучить тебя искусству войны, чтобы больше никто не смел недооценивать твоих мыслей. Но имеется одна проблема… У меня есть уже ученица. Её зовут Бригида.