Розгальд решил, что наемник может быть тем самым потрошителем. Так как всех жертв не грабили, а только лишали жизни. И на такое способен только монстр или безумец. Конрад, конечно же, мог и грабить людей, убив их, но в таком случае все преступления были бы отнесены на счёт разбойничьих шаек. А к таким делам редко призывают наёмных охотников. Обычно преследованием воров и убийц занимаются воины короля. К личностям, как Конрад обращаются только в крайних и более жутких случаях. И у правителя в руках сошлись все карты. Народ напуган. Никто не понимал череду бессмысленных убийств. Кто-то даже говаривал о том, что потрошитель является чудовищем в человеческом обличье. Кому, как не наёмнику выгоден такой исход? Сам убил, сам и будет расследовать преступление. А потом просто-напросто подкинет любой труп и скажет, что потрошитель мертв. И его осыпают золотом местные знатные дорманцы.
Король первым делом после разговора с Люси подозвал к себе своих подданных. Тех, которые частенько являлись его ушами и глазами в городе. Он попросил их поведать обо всём, что известно относительно последних дней пребывания Конрада в Остбоне. И здесь узор на мысленном гобелене расследования в голове Розгальда тоже вышел прелестно. Люди доложили ему то, что для многих вовсе не являлось тайной. Некогда знаменитый и сейчас лишённый практически средств наемник продал боевого коня и пьянствует в дешёвых кабаках. Что играло сильно против него.
Правителю практически никакого труда не составило заразить своими размышлениями советников из общественной палаты. Вердикт, можно сказать, уже был выдан. При том, что сам Конрад вообще и предположить о таком не мог.
Наемник спал в одежде на кровати с клопами в одной из сырых и вонючих ночлежек Остбона. А его уже разыскивали воины, чтобы закрыть в камере для допросов. После которой частенько отправляют сразу к палачу. Всё зависело лишь от того, сможет ли достаточно людей подтвердить на суде, что Конрад не покидал стен города. А в ту ночь такое алиби ему мог обеспечить только Иорик, которого и самого ждала виселица.
Глава 11
*На Юго-Западной границе между Дорманом и Мёртвой пустыней*
Карлин и Тара без остановки промчались по землям королевства. По пути они несколько раз ограбили разбойничьи шайки, которые на них нападали, думая что, это просто обычные девушки. Сёстрам удалось заполучить необходимые вещи, не теряя сильно лишнего времени.
И сейчас им нужно было пробраться незамеченными через пограничную стену. Головы их покрывали заостренные кверху бармицы, из-под которых тянулась кольчужная сетка, обволакивающая шеи и плечи. Тара сняла шлем. Её насыщенные синие глаза при ярком свете походили на поглощающие всё живое серые пропасти. Волосы прилипли к порозовевшим щекам.
— Что используем? — хриплым голосом она обратилась к Карлин. — Убивать же не будем?
Сестра покосилась на ту сквозь прорези забрала.
— Само собой, нет. С каких это пор ты вдруг решила задавать такие вопросы? Что они нам плохого сделали?
— Я очень устала, — Тара посмотрела на свои дрожащие от отсутствия сна руки. — Уже не соображаю. Но ведь нам надо их ограбить. У стражей границы явно полно еды и цистерн с питьевой водой. Нельзя соваться в пустыню без повозки. Лошадей нужно тоже поить.
— Это да. Тара, в этих краях уже сотни лет не видели ни одной живой души. Так что, если всё пойдет плохо в плане галлонов воды, то… — Карлин приоткрыла рот, тяжело вздохнув. — Нам придётся загнать лошадей до их предела, а затем убить.
— Я знаю, — девушка почесала правый глаз. — Ты думаешь, что у меня дрогнет рука?
— Нет, — помотала головой Карлин. — Просто хотела понять, с какой ясностью ты представляешь себе обстановку, в которой нам предстоит выживать. Нигде нет записей о размерах Мёртвой пустыни.
— Как тебе кажется: о нас здесь уже что-нибудь известно?
— Вряд ли. Так что осиное гнездо лучше сильно не ворошить.
— Ясно. Значит, заклинание, стирающее память, будем использовать.
Лошади их тронулись с места, и они направились к последнему оплоту цивилизации. За длинной стеной с башнями простирались бескрайние дюны ярко-жёлтого песка. Но в тех местах не привыкли видеть людей. Только раз в полгода привозили продовольствие торговцы и происходила смена гарнизона. Девушек даже никто не заметил. Они привязали скакунов перед входом в сводчатые ворота и спокойно вошли внутрь. Там их обдала желанная прохлада. Так как после постоянной спешки все их мышцы ломило и жгло. Тара жутко хотела спать. Всё вокруг уже казалось миражом. Липкий вонючий пот разрастался на подмышках. Ноги пахли после такого пути ещё хуже, словно сгнивший лук. Чародейка желала распластаться на кривых больших плитах и закрыть веки.
Над головой равнодушно возвышались своды из коричневого кирпича. Откуда-то доносились крики воинов.
— Тара, ты слышишь? Кажется, они играют в кости. Можно легко их обезоружить. Собрать всё нужное и лишить памяти. Никто никогда не узнает, что здесь были мы.
— Я тут подумала, — волшебница помассировала виски. — А может, ну к чёрту это заклинание? На весь его ритуал уйдёт много времени. Мы всё равно уже с тобой вне закона. Чего нам ещё бояться? Думаешь, что король пошлёт кого-то в Мёртвую пустыню, чтобы преследовать нас? Это ведь бред. Давай лучше, как в старые добрые времена, всë сделаем, — Тара возвела руки кверху.
— Не поняла…
Карлин не успела её остановить. Та разнесла вдребезги боковую стену и проход в соседнее помещение полностью завалило. Стражники, находившиеся там, повскакивали с табуретов и выхватили сабли. Пыль и дым ввели всех их в замешательство. Красные шифоновые балдахины, висевшие под потолком и распускающиеся полностью в период насекомых, вмиг стали бурого цвета.
— Из-за чего случился обвал? — кричал чернобородый предводитель, прикрывая от песка рот рукой.
Но никто не знал, в чем дело. Стражники громко кашляли. Тот, кто не успел вовремя закрыть глаза, теперь совершенно не видел. Грязь от разрушенных стен проникла к ним и всё исколола. В белках очей выступили багровые капилляры.
На шум с другого конца коридора ринулись двое вооружённых копьями постовых. Тара, не торопясь, вышла к ним навстречу.
— Пулсет оссинарис! — вырвалось из её обветренных уст.
Невидимая магия со всего маху швырнула их друг об друга. Воздух пронзил лязг железных нагрудников. Ведьма связала стражников и столкнула с лестницы в винный погреб. У одного из них лилась из носа кровь, а второй потерял сознание от резкого удара головой. Когда девушка поднялась наверх, она заметила обеспокоенное лицо Карлин.
— Тара, что с тобой происходит? А если бы кто-то из них умер? Ты ведь их совсем не знаешь. Контролируй свои заклинания. Не забывай о выборе.
— Мне плевать, — всплеснула руками та. — Идём нагружать повозку!
— Подожди, — нахмурилась сестра. — Так ничего не выйдет.
— Ты о чем?
— А ты не видишь? — Карлин положила ладонь на её плечо. — Среди нас никто и никогда не причиняет зла невиновным.
— Да брось! — закинула голову назад Тара. — Я же просто их слегка потрепала. Ничего с ними не будет.
— А если тот, что без чувств, больше не очнётся? Ты об этом не подумала?
— Ну и пусть! — вскричала сестра. Её голубые глаза наполнялись солёной синевой. — Если хочешь, иди и занимайся его лечением. Мне некогда думать о других. Я о себе-то уже позаботиться не могу!
Карлин увидела, как у той без остановки текли слезы. Она только сейчас осознала, что с ней творится. Всё это время Тара держала эмоции и переживания в глубине души. А сейчас эту плотину прорвало. В таком состоянии невозможно было продолжать путь.
Тара громко кричала и со злостью бросала об стену всё, что попадалось под руку.