— Перед вами доктор медицины — из Парижского университета.
— Неужели?! Вот так удача! Тогда мой друг Лулу спасен.
— Я думаю, это проказа, болезнь, к сожалению, неизлечимая, по крайней мере нашими методами.
— Нет у него никакой проказы!
— Тогда что же это?
— А то, что в свое время он слишком порезвился…
— Понятно… В таком случае вам повезло. У меня с собой имеется все, что нужно, только бы ваши дикари не разбили приборы.
Открыв чемодан с научным снаряжением, я с радостью убедился, что все в целости и сохранности. Затем извлек мой единственный барометр прекрасной работы инженера Дюкре-Шевалье и, не раздумывая ни секунды, безжалостно разбил трубку, вытряс из нее ртуть в декоративную вазочку, заимствованную у хозяйки, и начал тщательно растирать сей жидкий металл с жиром гиппопотама. Приготовив таким образом чудодейственную мазь, я натер ею подошвы ног и ладони венценосного пациента и, прописав постельный режим, удалился, уверенный в успехе лечения.
Эта процедура повторялась несколько раз, и вскоре в состоянии больного наметилось улучшение. День ото дня Кутлокло становился все здоровее и через шесть недель уже мог сидеть, поглощая с алчностью людоеда почки носорога.
Барометр сотворил чудо. Мой сиятельный подопечный растолстел, как морская свинка, лоснился от жира, словно начищенный сапог, и, обуянный безудержным весельем, трещал с неугомонностью попугая. Признав меня первым знахарем земли… он мучительно размышлял над тем, как удалось извлеченному из трубки таинственному веществу столь быстро и так надежно избавить его от недуга. Вождь напряженно рассматривал инструмент, уже лишенный своего жидкого содержимого, и в конце концов предложил обменять сей загадочный предмет на двенадцать бивней слона. Отказавшись от сделки, я великодушно пожертвовал ему ставший уже бесполезным прибор. Радости Кутлокло не было предела. Властелин марави, словно идола, поднял мой дар высоко над головой и, громко крича, принялся созывать соплеменников. Они тут же набежали, грохоча в барабаны и потрясая в воздухе оружием. А затем во главе с повелителем направились к росшему в центре селения огромному баобабу и приладили к стволу изуродованный аппарат. После этого, судя по приготовлениям, должна была состояться церемония освящения целительного изделия, ставшего фетишем note 11 племени.
У подножия дерева расставили тыквенные сосуды с пивом из сорго note 12 . Чаша с пьянящим напитком пошла по кругу. Начались пляски с пением. К моему изумлению, в шумном многоголосье охмелевших чернокожих слышались французские слова, органично вплетенные в ритм темпераментных танцев.
Но все оказалось довольно просто. Как объяснила француженка, ее благоверный, считая, что магическая сила волшебного предмета заключена в словах, выгравированных на маленькой медной табличке, прикрепленной к прибору, попросил супругу прочитать их. Целые две недели произносила она имя и адрес изготовителя инструмента. Местный царек с упорством попугая повторял их, а потом заставил заучить магическую формулу и лучших своих певцов, хормейстером при коих была, разумеется, мадам Кутлокло.
Я очень сожалею, что не записал мелодию заклинания, обращенного туземцами к новому объекту культа. Однако понять ритмику вокального исполнения можно, разбив французские слова на слоги и воссоздав тем самым странный рефрен, который выкрикивали марави в полную мощь своих легких:
Ин-же-нер Дю-кре Ше-ва-лье Па-риж
Ин-же-нер Дю-кре Ше-ва-лье Па-риж
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Не исключено, что лет через сто какой-нибудь исследователь будет ломать голову над происхождением этого молитвенного песнопения…
Конец
note 13 В старом переводе (издание П.Сойкина) рассказ выходил под этим же названием.
note 14 Келимане — портовый город в Мозамбике.
note 15 Секстант — угломерный инструмент, для геодезических и астрономических наблюдений.
note 16 Марави, или малави — народ в Восточной Африке.
note 17 Мандрилы — узконосые обезьяны, обитающие в экваториальных лесах Африки.
note 18 Вечный жид, или Агасфер — герой средневековых сказаний, осужденный Богом на вечные скитания за то, что не дал Христу отдохнуть (по иным версиям ударил его) на пути к месту распятия.
note 19 Бельвиль — рабочий квартал Парижа.
note 20 Артишок — травянистое растение; нижние мясистые части его соцветий идут в пищу, из семян производится масло.
note 21 А-ля — вроде, на манер (фр.).
note 22 Одиссеи — богатые приключениями скитания (слово образовано от имени древнегреческого царя Одиссея, воспетого Гомером, автором знаменитых поэм «Илиада» и «Одиссея»).
note 23 Фетиш — здесь: предмет, якобы наделенный сверхъестественной магической силой.
note 24 Сорго — злаковое растение, культивируется в основном в теплых странах.