Едва окончив гимназию, Александр Лернет в 1915 г. ушел добровольцем на Восточный фронт. Войну он закончил в чине лейтенанта кавалерии. Это время сформировало его как личность, определило многие темы творчества. По мнению Карла Цукмайера, одного из крупнейших немецких драматургов межвоенного поколения, "Лернет-Холения, как и большинство его сверстников, в самой ранней юности столкнулся со смертью и умиранием. Когда началась Первая мировая война, он в неполные семнадцать лет записался добровольцем в австрийский кавалерийский полк, с которым в чине офицера проделал весь четырехлетний военный поход. Однако опыт войны не вызывает у него, как у большинства писателей этого поколения, ни активного антивоенного протеста, проклятий в адрес войны и обусловивших ее социальных и политических причин, ни восхваления войны и, тем самым, активного национализма. Ничего подобного. Александр рассматривает войну, да и все события своей эпохи в целом как некое мифическое действо, в котором он, живущий на этом свете, вынужден участвовать, но по отношению к которому он как пишущий занимает определенную дистанцию".
Приход Лернета в литературу первоначально был связан с поэзией. Он боготворил творчество Райнера Марии Рильке, во многом подражал своему кумиру. Рильке поддержал молодого поэта, порекомендовав его стихи издательству "Инзель" (сборник "Канцоны", 1923). В письме от 1 апреля 1921 г., после прочтения рукописи сборника, Рильке восклицает: "С моего пера сходит слово, которое я обычно использую лишь с большой осторожностью: тут перед нами Произведение! Прочтите его".
И в последующие десятилетия, обратившись в основном к прозе и драматургии и добившись в этой области огромного успеха, Лернет сохранял привязанность к поэзии. Его лирическое наследие трудно подвести под некий общий знаменатель. Оно связано с увлечением античными и средневековыми формами стиха, тяготеет к использованию архаичной метрики и исторических и мифологических тем. Одновременно в его стихах ощутимы живые, искренние переживания автора, его погруженность в насыщенную трагедиями жизнь двадцатого столетия.
В конце двадцатых-начале тридцатых годов Лернет быстро набирает известность и становится одним из самых популярных немецкоязычных прозаиков и драматургов: его пьесы "Ольяпотрида" и "Австрийская комедия" (1926) играли в сорока театрах немецкоязычного региона, романы "Приключения молодого человека в Польше" (1931), "Я был Джеком Мортимером" (1933) разошлись огромными тиражами и были экранизированы. Продуктивность Лернета всегда была необычайно высока, однако справедливо отметить и то, что большая часть его произведений создавалась с ориентацией на рынок, на мгновенный читательский успех. Лернет вполне отдавал себе в этом отчет и в 1937 г. по поводу премьеры одной из своих многочисленных пьес заметил: "Не всё из того, что мною написано, заслуживает насмешки: с насмешкой я отношусь примерно к девяноста процентам из того, что написал. Однако процентов десять моей литературной продукции имеют право на существование, по крайней мере, на сегодняшний день. Как к моим книгам будут относиться потом, не знаю. Вполне возможно, о них скажут мало хорошего".
После аншлюса и нападения фашистской Германии на Польшу Лернет как офицер запаса был призван на фронт. "Мне показалось, будто я вдруг сошел с ума, потому что у меня возникло стойкое ощущение, что я вновь оказался в той истории, которую покинул в 1918 году", — вспоминал он позднее. После ранения его отправили в тыл и вскоре комиссовали. Впечатления от "польского похода" он использовал в романе "Марс в созвездии Козерога" (1940), одной из своих лучших книг, однако достоверность изображения и уважительный тон по отношению к поверженному противнику — Польше — показались цензуре недопустимыми, и готовый тираж был уничтожен (отдельной книгой-роман вышел в свет только в 1947 г.).
В послевоенной Австрии Александр Лернет-Холения — признанный литературный авторитет, "грансеньор" австрийской словесности. В его книгах 1950-х — 1960-х гг. ("Граф Сен-Жермен", 1948; "Граф Луна", 1955; "Пилат", 1967 — этот роман недавно вышел в русском переводе) сохраняется привлекательная беллетристическая манера, осложненная при этом темой вины и ответственности, воспринимаемой автором из сложной перспективы, в которой история Австрии перемешивается с личной судьбой писателя. В 1969 г. Лернета выбирают президентом австрийского ПЕН-клуба. Литературная жизнь Австрийской республики после 1968 года, в условиях общеевропейской культурной и идеологической "смены парадигмы", представлялась Лернету чрезмерно политизированной, и он с его активно-неугомонным характеров недолго пробыл на почетном посту. В 1972 г. он публично протестовал против присуждения Нобелевской премии Генриху Бёллю, который, как считал Лернет, открыто встал на сторону левацких боевиков из группы Баадера-Майнхоф. Заявление Лернета не только привело в оторопь даже его сторонников и побудило его к отставке, но и раскололо австрийский писательский союз на две группировки — традиционный, более консервативный ПЕН-клуб и "Грацское объединение авторов", к которому примкнула более радикально и критически настроенная молодежь (это разделение существует и поныне).
К концу XX столетия, когда прежние политические страсти либо улеглись, либо воспринимаются в иной системе координат, интерес к творчеству Александра Лернета-Холении у широкого читателя по-прежнему сохраняется (его книги, особенно исторические сочинения, пользуются устойчивым спросом, переведены на полтора десятка языков). Имя его в России мало кому до последнего времени было известно: в сборнике "Австрийская новелла в XX веке" (1981) опубликована новелла "Марези", в антологии австрийской поэзии "Золотое сечение" (1988) — несколько коротких стихотворений. Любопытно, что и в Западной Европе Лернета-Холению историки литературы до последнего времени относили скорее к маргинальным явлениям, вернее, к тем авторам, которые при жизни были чрезвычайно широко популярны, а после смерти погрузились в забвение или стали достоянием так называемой "тривиальной" литературы (к примеру, Эмиль Людвиг и Ганс-Христиан Эверс в Германии или Густав Майринк и Лео Перуц в Австрии). Ситуация в последние годы несколько изменилась. Профессиональные читатели вновь открывают для себя его книги, и не только в силу расширения границ так называемого "литературного канона", в который активно входит "массовая литература" и ее приемы. Обширное творчество Лернета-Холении, на наш взгляд, достойно внимания современного читателя по целому ряду причин. Его проза представляет крепкую, доставляющую "удовольствие от текста" беллетристику. Она связана с кругом исторических тем и проблем, далеко не чуждых русскому опыту (романы "Любины соболя", 1932; "Красный сон", 1938), и насыщена мифологическим и историческим материалом, пробуждающим любопытство и не отпускающим до последней страницы. Сюжетность, живость, динамизм повествования — вот отличительные черты его прозы.
Важно и другое. Александр Лернет-Холения представляет в литературе ту линию, которая связана с "поэтикой парафраза": из его текстов заведомо исключена ориентация на художественный эксперимент, на стремление к индивидуальному литературному стилю. Австрийский писатель ведет свое повествование, прибегая, с одной стороны, к очень узнаваемым и традиционным зачинам: некоего безличного повествователя случай сталкивает с героем, рассказывающим свою историю (один из вариантов повествовательного зачина — сцена судебного разбирательства, во время которого обвиняемый обнажает причины своего преступления — новелла "Марези"). С другой стороны, Лернет-Холения нередко прибегает к известным в литературе сюжетным ситуациям, к "сюжетной цитации". Насыщены тексты и прямыми цитатами из его предшественников в литературе. Такого рода "секундарная эстетика" приводила австрийского автора к разным художественным результатам: в книгах, написанных для заработка, для литературного рынка, "поэтика парафраза" нещадно эксплуатировалась им с целью привлечения максимально широкого читателя, "узнающего" тематические, характерологические и сюжетные маркеры, незамысловатые в своей вторичной сконструированности, и погружающегося в чисто беллетристическое повествование, в литературу развлечения. Но есть у Лернета-Холении и другие книги. "Следует отличать то, за что ты готов нести ответственность, от того, за что ты получаешь деньги", — писал об этом сам автор. И в этих произведениях "поэтика парафраза" оказывается чрезвычайно плодотворной, создает весьма существенный художественный эффект, порождает диалог разных культурных эпох, соединяя в себе прошлое культурных предшественников автора, его, автора, настоящее и наше с вами читательское будущее.