Том Торк
Барон-часовщик, Шут и Кот
Барон-часовщик.
0
Путник, прибыл ты с дороги?
Птицы робко все продрогли,
Понял я, пришла беда,
В общем, да, была резня.
Кровь пролили алу, медну,
Трест стоял, погнули клетку,
Крепость битвой счахла скоро,
Земли тиной пали, скорбью.
Сказ сведу, садись к огню,
Козни свили люди, тьму,
Я барон, владыка мира,
Мял мороз и дым не лирил.
1
Сколько помню дух, себя,
С кем я только дум не стлал:
Звери, люд — сценю́ врагов,
Пред тобой барон часов.
Вы в моём владеньи вечном,
Слышишь гром сердец отвестных?
Жизни мерю стук, биенье,
Грёзы свор — росток, кормленье.
Я барон, владыка — Бог,
Час — посол, предвестник, топь.
Время всё в моих руках –
Жертва ты! Не скроешь крах!
2
Спор с убийцей я завёл:
Мост разбил, себя обрёк,
Боль любовью, жатвой сжёг…
Томно резал жертв, довёл?
«Цех души моей не трожь,
Месть развил, неверность смёл», —
Голос по́дал верный смертник,
Плоть кидая в рот известный.
Похоть люда, жажда благ
Бойко кличет жуть, разврат.
Ждёт посмертье, ад, мученья
Род последний жаркий, ревный.
Смерть иным они несут:
Мост в пучину, башню в прут,
Верных, глупых бить начнут,
Те и вгонят кол и в суд:
«Вора сердца я убил,
Веру правды ложью сбил,
Врал да след свой прятал в ил,
Я, однако, всех любил!
Мужем, верьте, честным был,
Дом отстроил, дул на дым.
Верность даме — храм, алмаз,
Ей, жене, свобода, пас!
Дурный люд повёлся нынче,
Тучи мук раскинув, снылись:
Бурю в душах по́дняв, смылись.
Пусто. Ниже всё, не выше…
Бил один лишь дурень только:
«Всё неверно!», — дулся в локоть, –
«Жёны! Верность!..», — гнулся вольно, –
«Ложь повсюду! Где любови?»
Глянул в глаз мой медный, красный,
Лязг ушами внемлил важно,
Стал допрос вести, махаться:
«Мялась, знай, твоя с друзьями!..»
Грешен век! Да знаю-знаю…
Через день она с мужланом,
Утро — новый, ночь — другой,
Будто это важно! «Стой!»
Счастье в ней хочу развить!
Чары фей и чувств продлить!
Первым он раскаты громил,
Резво я ударил, мощно.
Честь иначе вырвать как?
Сесть топорно? Рядом враг!
Месть — мечта любого, глянь:
Звери также мстят — и в рай?
Братьям меньшим чужден ад?
Ратью, бурей ходют, так?
Знать не знаешь? Кто же ты?
Знать? Барон? Да брось, не тычь!..», –
Бросив слово с края, он
Спрыгнул в лапы яда, в гроб.
Случай хамства льды растёр,
Стало хуже. Крылья? В топь!
3
Лес любви горел во всю,
Весть убийц летела в мглу.
Лесть царила, медь погнув,
Ржаво стало, сгнила суть.
Небо, вдруг дыхнув, ушло,
Ночи скрыли звёзды, сон,
Мёртвый Бог воскрес, усоп,
Мир раз вздрогнул, бился лбом.
4
Грани сгнили, раны жгли,
Град один Луны, Земли,
Громко крик подняв на мир,
Кровь и медь сполна испил.
Дело шло меж двух огней:
Первый сильный, бравый жнец,
Враг второй был мал — птенец.
Враки, козни слали в день.
Птичка в замке долго жила,
Трогать люд боялась, силясь
Дальше выгнать, стать единой
С камнем, бездной, сталью — личной.
Жнец в общеньи властный, гордый
Жёг мещанством лики пошло,
Реки денег слил и слушал:
«Братец! Друг мне ты, не мучай!»
Их двоих судьба хлестала,
Хитро им дала в лекала.
«Птица, либо ты общайся,
Либо жди беды, пищали!»
«Жнец, богат, конечно, ты
Чернью, гадом — вечно в стык,
Птица, верь, на слог скупа,
Мирно, в общем, брось меня!»
Клюв раскрыв, она запела,
Лук сокрытый только перья
Видеть смог и, глаз проткнувши,
Птица смог прорвала тут же.
Рыцарь-жнец, взревев, вкусил
Царства кровь, огонь зарниц:
Злость и боль слюбил, и дым
Шире выдул, знай же, сыч!
5
Севера да юга полюса,
Скоро раскрутили колеса,
Выпрыгнуть желая из орбит,
Выкрик пусть вселенский постоит!
6
Адские посланники, подняв
Головы наверх и гогоча,
Вызвали ручного палача:
«Хаос распрекрасный подбивай!»