- Какая, к собакам сила? - возразил угрюмый Морячок. - Нас теперь на койки вместо пружин натянут.
- А вы не натягивайтесь. Нет, по хлебальникам, конечно, регулярно получать будете. Только вот в чём прикол: раздавать ответочки вам ведь тоже никто не мешает.
- Да нас затопчут!
- И что? Вы в скором времени пойдёте не к нескольким десяткам курсантов махаться, а к сотням, тысячам харков. Кого бояться нужно больше?
- Харков, - незамедлительно ответил Пушкин.
- Ответ неправильный. Никого! Научитесь не бояться здесь - везде выстоите. К тому же, если подумать, то ваша огневая мощь не сильно изменится. Видели, как отмудохали меня позапрошлой ночью? Ничуть не меньше, чем вас.
- С тобой спокойнее, - признался Жир.
- В чём?
- Ты руководишь.
- А вы - бараны безмозглые, чтобы за пастухом бездумно идти? У каждого побег из гоблинского плена за плечами и туева хуча боевых выходов. Без меня справлялись же. А тут вас убивать не собираются.
- Ага, - хмыкнул Астроном. - Превратят в отбивную только. Если до этого момента Ведьма не угробит на тренировках. Я столько унижения ни разу в жизни не испытывал.
- Херня! - оборвал я его нытьё. - У вас жизнь - одно сплошное унижение. То в штрафниках позорную лямку тянули, то гоблины в лаборатории трахали вашу психику. А потом? Крысами в отдельной норе прятались, боясь признаться, что из себя представляете. Вы же ни дня нормально не служили! То одних боялись, то других. А сейчас предоставился шанс доказать, что среди вас нет чмошников… И что я вижу? Дерьмо полное! «Ах, батюшка сержант нас защитит! Ах, наши личики пострадают!». Мне с таким сбродом идти в тыл к тварям?
- Барон, - нахмурился Морячок. - Мы, конечно, не идеал армейский, но совсем нас принижать-то не надо.
- Пока не вижу поводов думать по-другому. Вернусь через пару месяцев, посчитаю количество ваших шрамов и количество “добытых скальпов” - поговорим ещё раз на эту тему. Очень хочу верить в то, что мои ромалы могут не только коней воровать, но и песни под гитару петь над поверженным врагом.
- Ай, нанэ-нанэ? - усмехнулся Борзый.
- Можно и частушки, но только матерные. Всё, друзья… Засиживаться мне время не позволяет, а вы думайте: так ли слабы без своего Барона. Я, конечно, красавчик, но кто сказал, что вы уроды? Надеюсь, что у нас впереди предстоит много незабываемых совместных дел.
Кажется, мои слова не пропали даром. Уходя, я увидел, что в глазах моего табора безнадёгу сменил некий злой азарт. Дай бог, чтобы он не пропал со временем. Иначе… Нет. Не буду думать о плохом.
Генерал Ростоцкий уже ожидал меня около своего бронированного джипа, о чём-то мило беседуя с Галей Якутовой. Увидев меня, она подошла и по-дружески ткнула в плечо.
- Данила! Помни, что ты не только говнюк, но и почти спасатель! Не подведи наших!
- Поцелуешь на прощанье? А то ведь забуду.
- Легко.
С этими словами она повернулась к генералу и целомудренно поцеловала его в щёчку прощебетав:
- Хорошей дороги, Геннадий Григорьевич. Надеюсь, что вы угробите Горюнова.
- Эй! - возмутился я. - Мы так не договаривались! Поцелуй предназначался мне! И в губы!
- Да? Нужно было сразу уточнять, а теперь уже поздно. Хотя… Господин генерал. Быть может, вы передадите сами этому мальчику мой поцелуйчик. Правда, он хочет по-взрослому, а не в щёку.
- Уволь, Галя! - рассмеялся Ростоцкий. - Если только расстрелять перед строем могу.
- Тоже хороший вариант. Приятно иметь дело с понимающим человеком.
- Всё понял, - скривился я. - Пока до генеральских погон не дослужусь, всякие лейтенантки мне на шею вешаться не будут.
- Верно, - кивнул с усмешкой Ростоцкий. - Хороший стимул для карьерного роста. А теперь в машину, сержант! Всё! Ваша вольница закончилась, привыкайте к уставу.
Уже без шуток Галина тепло обняла меня на прощанье, и мы с Геннадием Григорьевичем залезли в его джип, где нас уже дожидался Комов.
- Куда едем? - поинтересовался я у него, как только мы выехали за ворота школы.
- В Ярославль. У вас, Данила, намечается небольшая работа. Почти по профилю. После чуть было не провалившегося наступления под Брестом наши аналитики пришли к единодушному мнению, что в Генеральном Штабе есть высокопоставленный оборотень или, скорее всего, оборотни. Всех офицеров, конечно, проверить сложно, но несколько отделов необходимо. Причём делать это придётся тихо, не нервируя народ очередной проверкой.