Услышав эти откровения, я нахмурился. Парням верить можно. Они не давят на жалость, а честно обрисовывают ситуацию. Теперь понятно их наплевательское отношение к собственной безопасности и ко всем правилам. Мертвецам, пусть пока ещё и ходячим, они не нужны.
Впервые появилось уважение к бойцам шестого отделения. Пусть ими сейчас управляет исключительно месть, но они не сломались, не сдались. Воины стоят в строю до конца. Как бы я сам поступил на их месте? Надеюсь, никогда не узнаю ответ на этот страшный вопрос.
- Чах, - обратился я к наубу. - Совсем безвыходное положение у них?
- Лучше не будет однозначно. Можно ли процесс деградации остановить? Этого пока не знаю. Данных мало.
- Что тебе их предоставит?
- Проклятые харки. Необходимо посмотреть на связь твоих подчинённых в бою. Как на них гоблины пытаются ментально воздействовать, и как организм каждого отвечает на подобное вторжение. Общие цепочки нащупать. Если это то, что я думаю, то, может, чуток подлечить бедолаг и получится. Но пока им этого не говори. Я сам не уверен.
- Ладно, господа Дикие! - придав голосу некую бодрость, сказал я. - В конце концов, все со смертью поручкаемся. Главное - сделать это красиво! А красота достигается чем?
- Чем? - переспросил меня один из очкариков.
- Постоянными тренировками.
- Но тебе же только что объяснили, что нам тренироваться бесполезно. Так звёзды на небе сложились, и ничего уже не изменить.
- Слышь, астроном. Я для тебя младший сержант Горюнов. Можно и по имени, но никакого тыканья!
- Простите, - робко сказал его собрат по окулярам. - Я , конечно, понимаю, что с высоты своего положения вы имеете некоторые преференции. Но вы же нам сами тыкаете и в довольно хамской манере.
- Отвечаю для самого борзого. Иди в задницу со своей логикой. На этом хватит разговоров. Морячок, Жир, Пушкин, Астроном и Борзый! Отделение, строиться!
- У нас вообще-то фамилии и имена имеются, - зло отреагировал графский сын.
- А на хрена мне имена мертвяков запоминать? Так проще будет, и никого не перепутаю.
- Тогда и про своё забудь. В одной тонущей лодке плывём.
- Верно… - почесал макушку я. - Зовите… Маршал и на вы. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. А у сержантов, особенно младших, амбиций намного больше.
- А чего сразу не царь?
- Заметь, - улыбаясь от уха до уха, отвечаю ему. - Не я это предложил. Пусть будет Царь.
- Позвольте, - поправив очки, возразил Астроном. - Это никак нельзя. Вы же не королевских кровей. И, кстати, кто по титулу? Надеюсь, он у вас имеется?
- Барон. Но не цыганский.
- Хоть это радует, хотя табор у нас ещё тот, - хмыкнул дрищеватый Пушкин. - Ну что, барон? Мы вроде уже построились. Какие будут ваши очень ценные указания? Пару коней украсть надо или золотых колец из меди наделать?
- Пойдёмте ужинать, ромалы. А то сегодня день суетливый выдался. Я уже замудохался так, что и словами не передать. Заодно поближе познакомимся в неформальной обстановке. Как говорится: ай, нанэ-нанэ, разойдись!
Глава 9
Кто бы что ни говорил, но совместный приём пищи вокруг ночного костра сближает людей. Сразу появляется ощущение, что там, за темнотой, окружающей нас со всех сторон, ничего нет. И только мы во всём мире. Маленькое первобытное племя, пусть жрущее и не мамонта, а саморазогревающиеся армейские пайки, но одна стая, в которой нет чужаков.
- Ну что, парни, - облизав ложку и смяв пластиковый контейнер от гречневой каши с мясом, начал разговор я. - Дела у вас, конечно, хреновые. Но хреновей всего то, что тихаритесь. Быть может, и помогли бы вам имперские медики. Сирьенны своё дело знают.
Я вот тоже не самый простой человек на земле: и минус Дар имею, и боевой серп кроу меня своим признал. Ещё из прошлой жизни ни черта не помню. В автобусе при аварии башкой шандарахнулся так, что даже собственное имя заново учил, поверив другим на слово.
- Из плена-то как сбежали, господин сержант? - поинтересовался Астроном.
- А я не был в нём. Что раньше было, того не ведаю. Но очнулся на дороге во время покушения на одного генерала. Стрельба, харки бегают, джипы горят. А я, словно младенец, смотрю на мир большими глазами. Потом меня долго обследовали, и СБ крутило. Но ведь пристроили к делу?