- Почти выиграл?! - натурально возмутился я. - Это она “почти”! Я же лейтенанта как липку обдирал! Только что под столом не кукарекала!
- Это когда такое было?! - не менее жарко огрызнулась Галина. - Обдиральщик нашёлся! Пару раз повезло, так до сих пор забыть не можешь? Модест! Раздавай! Сейчас покажу, чем этот недоделок от настоящей спасательницы отличается.
Стук в дверь прервал почти начавшуюся партию. Верка зашла самым что ни наесть примерным сержантом. Хоть на доску почёта за шею её вешай.
- Извините, что отрываю. Госпожа лейтенант, мне необходима ваша помощь.
- Что-то срочное?
- Не очень. Хочу парочку вопросов по упражнениям для подчинённых задать. А вы тут в карты играете? На детский интерес или на что-то стоящее?
- Тебе какое дело? - вопросом на вопрос ответила Галина.
- Никакого… - вздохнув, грустно проговорила Палкина. - Просто мы с отцом часто дома играли. Против нас никто выстоять не мог.
- Говори уж откровенно: против твоего отца.
- Нет. И могу это легко доказать, если разрешите присоединиться.
- А давай! - довольно потёрла ладони Якутова. - Пара на пару! Я и Модест! Два опытных офицера против парочки много чего возомнивших о себе салаг!
- Не против, - согласился Жуковский. - На интерес, смотрю, тут никто играть не любит, поэтому ставлю “десятку”. У сержантов денег не так много, и думаю, что ограничимся маленькими ставочками.
- Деньги? Это банально, - скривился я. - К тому же их тратить здесь особо негде. Давайте на желания или на чего-нибудь необычное? Вот моё отделение, например, просто жаждет вновь увидеть перед строем страстные проявления чувств Гали к одному прекрасному младшему сержанту. Но только без незапланированного мосла, врезающегося в неположенное место.
- Ах ты ж падла! - оскалилась Якутова. - Хорошо! Я принимаю! Но ты тут хвастался, что чуть ли не кукарекать меня заставлял под столом? Стол - это неинтересно. Когда продуешь… А ты продуешь однозначно! Забираешься на крышу штаба и полчаса кукарекаешь с неё, каждые пять минут обзывая себя нехорошими словами! По алфавиту! Начиная с буквы А говоришь, кто есть такой на самом деле!
- Господа! - возмутился Жуковский. - Право слово, это перебор! В подобных кукованиях и кукареканьях я не хочу принимать участие. Целовать Горюнова - тем более!
- Я тоже, - согласилась с ним Палкина.
- Кто ж тебе разрешит? - многозначительно ответила Галина. - Так что лучше посиди в сторонке, от греха подальше.
- Э, нет! Мне есть что поставить на кон, - улыбнулась девушка. - Госпожа лейтенант. Горюнов недавно чуть ли не на коленях умолял, чтобы я сделала ваши голые снимки в душе. Могу отказать ему или нет… В зависимости от результата игры.
- Блин! Данила! Когда я снова стану твоим инструктором, то готовься умирать мучительно! Ни одной тетрадки не хватит, чтобы записать все пытки, которые тебя ожидают!
- Пока ставки равноценные, - никак не отреагировал я на эти угрозы. - Жаль, что господин майор ничего не сможет из вышеназванного. Командир как-никак. Хотя… Все в роте знают, что у вас есть неприкосновенный запас коньяка. Выставите его?
- Пить во время боевых действий категорически запрещено! - жёстко отрезал Модест Аркадьевич. - Тем более в сложившейся обстановке.
- Не пить. Мне для боевого серпа надо. Сами кроу алкоголь не переносят, а вот их оружие требовательно не только к крови, но и к тем напиткам, которыми их необходимо протирать. Двенадцатилетний коньячок подойдёт в самый раз… Наверное, сосуды серпа хорошо расширяет.
- Ну… - задумался майор. - Раз для ухода… Уговорили! Итак, мы имеем: поцелуй Галины Борисовны, кукареканье младшего сержанта Горюнова, интимные фото, три бутылки прекрасного французского коньяка и…
Палкина! Позором Горюнова я тоже останусь доволен, так как, во-первых, не чужд тонкого армейского юмора, а во-вторых, он меня разозлил неуважительным отношением к Галине Борисовне.
Но от вас я никаких преференций в случае выигрыша не получаю. Надо это исправить. Через месяц состоится армейский смотр песни. В нём никто не хочет участвовать добровольно. Вот вы со своим отделением и подготовите патриотическую композицию. Объяснить, кто будет солисткой хора?
- Ну ты зверь, Модест! - заржала Якутова. - Я сама лучше бы с Данилой на крыше петуха изображала, чем в этом позорище участвовать.