Гонца отослал заранее и меня уже встречали. Герцог и его свита даже спустились к воротам его замка. Едва спустился с колесницы, как герцог бросился ко мне, с попыткой обнять. Эту процедуру изобразил, как ему удалось. Подбежавшие за ним его приближённые радостно кланялись. Повторять действие герцога не решались, да и вряд ли хотели. Многие из них были баронами, равными мне по титулу. Их лица были приветливы, а глаза насторожены и злы. Новые фавориты не нужны никому. В их кругу всё уже было распределено и определено. Новый человек нарушал это хрупкое состояние покоя и определённости. А кому это надо? Но коварного герцога боялись. Он всегда улыбался, даже поднося кубок с отравленным вином или отдавая приказ палачу или убийце. Это знали и видели не однократно. Жизнь приближённого опасна и трудна. Приходилось быть всё время настороже и держать оседланного коня наготове. Вот странно! Другой век, другие порядки, другой менталитет, а всё, как и в моём времени. Близость к власти имеет те же опасности и трудности.
Мне кажется, для всех поколений чиновников подходят первые строки из песни знаменитого сериала:
"Наша служба и опасна и трудна…"
Но я на их взгляды не реагировал. На большее в отношении меня они были не способны. О моей армии и богатстве знали. Последствия даже от обиды на неосторожное слово представляли хорошо. Поэтому и изображали радушие, смирение, братскую любовь.
Герцог, не отпуская моей талии, выше не доставал, тащил меня в замок. Мы ускоренным темпом добрались до обеденной залы. Так нас ждали домочадцы герцога. Дальше пошла процедура вручения подарков. Подарки были богатые, глаза приближённых герцога светились от зависти. Им подарков не полагалось! За этим последовал обед. Герцог сделал всё, чтобы это мероприятие не затянулось надолго. Скомкал всю процедуру и разогнал всех, а меня утащил в свой кабинет.
Попал сюда впервые. Переступив порог, застыл. Увиденным зрелищем был поражён и озадачен. У стен кабинета стояли большие стеллажи забитые свитками. Часть из них были сшиты наподобие книг. Найденная мной в замке виконта Даба библиотека на этом фоне даже не казалась скромной. Она была нищей. Мой взгляд оббежал, эти сокровища и вернулся к герцогу. Смотрел на него с уважением. Значит, под этой неказистой внешностью скрывается просвещённый человек? Свитки, сшитые и скрученные, были сложены в образцовом порядке. Пыли на стеллажах и свитках не было. На небольшом столике в углу лежали несколько развёрнутых свитков. Явно их читали сегодня. Но, у меня при взгляде на герцога сразу возникли сомненья. Поведение герцога, его речь, внешний вид говорили совсем другое. Ну не мог он быть человеком прочитавшим сотую часть этого богатства! Решил не мучиться сомнениями и задал вопрос:
— Господин герцог! Я поражён Вашей библиотекой. Столько свитков и не видел!
Герцог досадливо поморщился:
— Дался Вам этот хлам! Остался от моего деда. Он здесь и жил. Даже не знаю когда успел сделать моего отца? Вот теперь мою младшую дочь Каму отсюда не выгнать. Ну да ей это не страшно. Её дело рожать, с этим справится! Давайте перейдём к делам. Слушаю Вас!
И он уселся за стол. Это меня устраивало. Протянул ему свиток. Герцог его взял, повертел и сказал:
— Это, надо звать советника. Пусть читает. Я плохо вижу. Отложим?
Цель своего визита откладывать не хотел. Поэтому предложил:
— Господин герцог! Если позволите? Я прочту!
Лицо герцога выражало неудовольствие. Видно он готовил серьёзный и важный для него разговор. Отсрочить его не хотел, но и отказывать мне тоже не хотел. Кивнул с кислым выражением на своём лице. Я ради утверждения нужных мне бумаг только и приехал сюда. Это было нужно для безопасности и жизни в моём майорате, поэтому внимание на настроение герцога и его желания решил не обращать. Развернул свиток и начал читать:
Дорогой брат герцог Кан!
Из писем барона Гепарда, моего родственника, знаю о Вашем чутком и бескорыстном отношении к нему. Вы заменили ему нашу любовь. Все наши роды имеющие связь с родом Гепарда признательны Вам. Но хочу просить Вас ещё об одном одолжении. Представители ветвей рода Гепард:
Барон Гуд Ягуар, баронеты Пал Сервал и Кан Оцелот, а также мой близкий родственник по женской линии ярл Орт де Гризли, сын баронессы Гепард, тети барона Леграна Гепарда, пожелали перебраться в его майорат, на правах родовых наследников. Мне жаль терять этих непобедимых воинов, но я с тяжёлым сердцем отпустил их, чтобы хоть немного отблагодарить Вас за Вашу доброту к моему родичу. Вам остаётся только признать их титулы и внести в Вашу геральдическую летопись. Теперь Ваше герцогство пополниться ещё и воинами. Ибо их воины, 1500 лучших воинов моей армии отправились с ними, в полном вооружении. Рад за Вас дорогой брат!
Записано со слов эрцгерцога Лига де Валуа писарем-монахом Августином. Печатка приложена лично эрцгерцогом. 12 дня, месяца Топоров года Бара.
Кончил читать и посмотрел на герцога. Он молчал и думал. Это мне было понятно. У его вассала, обычного барона добавилось 1500 вооружённых воинов. Тут поневоле задумаешься. Времена простые. Возьмут и погонят герцога прочь. С такой силой за спиной это не сложно. Во всём герцогстве не наберётся столько воинов, сколько теперь есть у барона.
Так я представлял себе мысли герцога. Как, оказалось позже, очень ошибся. У герцога были совсем другие мысли. Более честолюбивые. Как обуздать опасного барона? Он придумал ещё тогда, когда приехал ко мне в гости.
Повисшая тишина начинала угнетать. Решил проявить неучтивость и прервать её. Протянул герцогу ещё один свиток:
— Это господин герцог клятва в верности Вам моих родственников. Они признают Вас своим владыкой и подтверждают мою вассальную клятву верного служения Вам и Вашему роду. Всё подписано ими лично и скреплено моей подписью и печаткой. Клятва принесена в присутствии отца-настоятеля храма главного поселения моего майората.
Герцог, очнувшись от своей задумчивости, взял оба свитка и небрежно положил их на стол перед собой:
— Вот закончим наш разговор, отдам всё начальнику канцелярии. Он сразу и оформит. Брату эрцгерцогу оказать не могу. Люблю его сильно. Почти как Вас! Жалко не могу съездить к нему в гости. А так хочется повидаться! Кстати долго до его земель ехать?
Герцог хитро посмотрел на меня. Но врать я был готов:
Мои родственники ехали три месяца. Но им было проще. С таким количеством воинов путешествовать безопасно. Вот я, в своё время, ехал к Вам больше четырёх месяцев! Каждый день отбивал нападения. Путь лежит через земли диких племён и завистников. Сами понимаете, богатых и сильных никто не любит.
Герцог после моих слов к поездке в гости интерес потерял. Гости это хорошо! Но мало того, что путь был так опасен, увы, был и другой риск. Уехать на такой большой срок было очень рискованно, вероятность того, что вернуться будет некуда, была велика и очевидна. Нехитрые нравы этого времени и коварство своих приближённых он знал хорошо, иллюзий не питал. Вот и потерял интерес, но нестыковку в моём рассказе заметил:
— Если путь так далёк и опасен, то, как Вы обмениваетесь посланиями?
Это был мой промах. Допускал их много. Употреблял слова и выражения, не знакомые людям этого времени. А уж письменные обороты! Отдельная песня. Но, как и в моём времени, люди боялись показаться невеждами, поэтому многое непонятное проглатывали молча. Но это был явный прокол. Думать времени не было, вот и сказал первое, что пришло на ум:
— Используем голубиную и соколиную почту. Быстро, надёжно и режим секретности соблюдается.
Сказал и прикусил язык. Диких голубей видел, а соколов нет. Коршунов видел точно. Ждал, что ответит герцог. Но он спросил просто так. Ответ ему был не нужен. Он искал возможность перейти к главному своему разговору. Думал не долго. Я уже успел успокоиться и здесь он меня огорошил:
— Барон! Давайте женитесь на моей младшей дочери Каме. Холостой владелец такой силы и богатств это большой соблазн для дам. Надо спасать чужие семьи и срочно Вас оженить.