На исходе 60-х годов барон Корф начал принимать деятельное участие, помимо «С. – Петербургских ведомостей», еще в «Вестнике Европы» и «Народной школе». Очень характерно заглянуть в переписку его с редакторами этих периодических изданий. Деятельно работая в трех крупнейших периодических изданиях, заваливая их статьями, так что редакторы то и дело «извинялись» перед ним за «невозможность своевременно напечатать», барон Корф, в свою очередь, горько жаловался на «недостаток места». Помимо обширных «Отчетов» и обильных статей, беспрерывно следовавших друг за другом в разных периодических изданиях, его колоссальная энергия требовала еще иного выхода в деле созидания народной школы, направления всего дела народного образования и руководства им. И вот он в незначительный промежуток времени, примерно около пяти лет, выпустил пять учебников и руководств для народной школы, о которых будет сказано в следующей главе.
Но и это покамест не насыщало его удивительной энергии. Скромная, но славная общественная деятельность не замедлила снискать барону Н. А. Корфу общерусскую известность, внушительно выразившуюся, между прочим, в обширнейшей переписке его с разными лицами по вопросам вообще школьного и собственно народного образования. Территориальный район, по которому разбросаны были корреспонденты барона Н. А. Корфа, он очень удачно определил в своих «Записках» словами: «от Колы до Кутаиса, от Варшавы до Омска». Около тысячи этих писем, принадлежащих 250 корреспондентам, находились в нашем распоряжении и послужили основным материалом при составлении этой биографии. Конечно, эта обширная коллекция писем не обнимает еще всей корреспонденции барона Корфа, тем не менее, она в высшей степени характерна и назидательна. Тут есть письма крупных административных деятелей, до министерского поста включительно, и скромных народных учителей; но значительно преобладают письма земских общественных деятелей – лиц, так или иначе причастных к делу образования, – и литераторов. Как видно из этой переписки, подавляющей своею обширностью и разнообразием, барон Корф был идеально исправным корреспондентом. Необычайно деятельный и отзывчивый вообще, он тем более не оставлял без обстоятельного ответа и разъяснения сделанного к нему обращения, от кого бы оно ни исходило, раз только дело касалось воспитания и обучения, а тем более – народного образования. В этом случае барон Корф не считал обременительным для себя писать обширные ответные письма, поддерживая и направляя одних, споря с другими, разъясняя третьим.
Какое важное значение имела пропаганда бароном Н. А. Корфом дела народного образования, лучшим доказательством тому могут служить письма к нему К. Д. Ушинского. В письме, например, от 15 января 1869 года Ушинский писал между прочим барону Корфу: «Я давно и с истинным наслаждением слежу за вашею деятельностью и, не будучи в силах сам, по совершенному расстройству моего здоровья, принять участие в практике этого дела, находил много успокоения в том, что оно еще имеет такого деятеля, как вы». Письмо это вызвано было именно «Отчетами» барона Корфа, которые Ушинский обещал разобрать, «как только будет свободное время и силы хоть немного восстановятся», «со всею любовью к самому делу и со всем уважением» к барону Корфу.
«Вы, должно быть, еще молодой человек, – говорится в заключении того же письма. – Дай же Бог вам долго и успешно бороться на том поприще, с которого я уже готовлюсь сойти, измятый и искомканный. Дай Бог вам принести гораздо более пользы, не только более того, чем я принес, но даже более того, что я мог бы принести под другим небом, при других людях и при другой обстановке».
Ушинский сразу угадал в бароне Н. А. Корфе не только большую педагогическую силу, но и прозорливо предугадывал в нем умелого и сильного борца за дело народного образования, вожака и руководителя этим важным государственным делом. В том же 1869 году ушинский, отправляясь в Крым для лечения, писал барону Корфу следующее:
«Я полагаю, что земская школа должна наконец положить прочное основание народному образованию в России и что теперь именно настало время организовать разрозненные попытки в этом отношении всех честных людей. Лучшим средством для этого, как мне кажется, было бы иметь общий журнал, в котором бы сходились сведения о результатах тех или других попыток, сделанных земствами различных губерний, и в котором могли бы обсуждаться эти попытки. Сам я, при моей болезненности и беспрестанных отлучках из Петербурга, конечно, не могу издавать такого журнала, но мог бы и желал бы от всей души принять в нем деятельное участие, чтобы посвятить свои остальные силы земским школам, так как я жду от них хотя не многого, но, по крайней мере, чего-нибудь действительного, а не только бумажного и форменного, чем до сих пор угощали нас… Если бы объявить этот журнал журналом земских школ и вы приняли бы в нем деятельное участие, то, может быть, и вышло бы что-нибудь. Вот о чем мне хотелось бы очень переговорить с вами, хоть письменно, если уж нельзя лично».
В пояснение последних строк этой цитаты надо заметить, что барон Корф – как было уже сказано выше – безвыездно работал в родном своем уезде, и Ушинский усиленно желал повидаться с ним на обратном пути из Крыма, чему, однако, не суждено было случиться. Вообще, Ушинский высоко ценил барона Н. А. Корфа как единственного в своем роде общественного деятеля, и его уважение к созидательной, творческой деятельности последнего в области народного образования, как это видно из самого хода переписки, росло и росло. Так, в письме от 23 февраля 1870 года К. Д. Ушинский, сообщая барону Корфу, что он наконец разобрался в его «Отчетах», между прочим говорит:
«Статью для „Народной школы“ (т. е. о народном образовании в Александровском уезде) я написал, но плохую. Проклятая болезнь держит меня до того далеко от всякой общественной жизни и деятельности, что я решительно не могу написать теперь ничего живого из области практики. Дело другое – вы: читая каждую вашу статью, чувствуешь, что вы говорите о деле, в котором сами вращаетесь и которому отдались бескорыстно и прямодушно. О, если бы вас можно было помножить на число наших губерний, – не говорю уж уездов, – через 10 лет Россия была бы уже другая! Но вы и так делаете много одним своим примером, и имя ваше будит не одно сонное земство».
Словом, Ушинский безошибочно предрешил выдающуюся общественную роль барона Корфа.
Глава VI. Учебно-литературная деятельность
Замечательная литературная плодовитость барона H. A. Корфа. – Высокое бескорыстие его. – Первые учебники и руководства барона Корфа, их распространение и значение. – «Haш друг»; обстоятельства, предшествовавшие составлению этой книги, ее оценка и распространение. – Последующие труды барона Корфа.
К началу 70-х годов имя барона Н. А. Корфа пользовалось повсеместной известностью в России. Его именем двигалось и руководилось все дело народного образования; его имя – как удачно выразился Ушинский – «будило» всех предрасположенных спать на поприще общественной деятельности. Этому в значительной мере способствовал следующий ряд выпущенных им учебников и руководств: «Руководство к обучению грамоте по звуковому способу, или Как обучать грамоте ребят и взрослых», «Русская начальная школа», «Наш друг», «Малютка» (первая книга после азбуки для народной школы и семьи) и «Наше школьное дело».