Артем выплачивал жалованье солдатам в полном объеме и своевременно. Приехавшим купцам он продал всю пушнину и половину драгоценных камней и выплатил всем пограничникам премию в полбарета. От этого Артам впал в трехдневный запой. Ему помогал страдающий от неразделенной любви великий проклинатель Сунь Вач Джин.
Девушка Луша, калека знахарка, любила играть с коротышкой, но на его чувства не отвечала. Была она на две головы выше гремлуна и постоянно говорила, что Сваду нужно подрасти, помыться и надеть чистую одежду, что для Свада было выше всех сил и влюбленности.
Воды он боялся больше, чем огня, а расстаться с замызганным кожаным фартуком было для него сродни святотатству. Так они и проводили ночи. Один страдал от уплывшей от него выгоды, другой — от неразделенных чувств. Артем поругался и успокоился.
Жизнь в поселке налаживалась. Авторитет Артема был непререкаем. Зомби, сожрав всю падаль в овраге, заматерел, стал худым и жилистым. Бегал быстрее оленя. Вместе с пантерой они образовали стаю и надолго исчезали в чаще леса.
Где-то через пять седмиц после разгрома дикарей, перед полуднем, Артем сверял запасы зерна в лабазе с приходными ведомостями для отправки отчета в полк. Оказалось, что такой рутинной хозяйственной работы у начальника заставы было много. Определить потребность в фураже, мясе, овощах. Подать заявку в полк, не забыть отправить мзду начальнику снабжения, начальнику строевой части, старшему магу полка и конечно же неизменным сержантам-снабженцам. Иначе ничего он не получит. Строевая часть не утвердит его списочный состав. Начальник снабжения не выпишет требование, а сержанты не сторгуются с купцами. А за несвоевременный подвоз припасов спросят с него. Всей это премудрости его научил Козьма, он же и ездил с заявками и подарками в полк. Меха и драгоценные камни — вот что шло в качестве взяток.
Кроме централизованных поставок Артем сговорился с купцом Вацлавом, с которым он прибыл в Хволь, на обмен. Он ему отдавал шкуры, мазь от слепней, а Вацлав привозил крупы, зерно, овощи, пока свои не подоспели. Оба были довольны. Не было нареканий и со стороны командования полка. За уничтожение отряда дикарей он получил благодарность. В полк в качестве доказательства своей победы отправил топоры и дротики.
Продовольствия было много, но нужно было определить, что свое, а что прибыло из полка. Такие отчеты нужно было посылать раз в три декады, или раз в месяц, по-земному. Артем уже понял, что военная бюрократия так же, как и мздоимство, неистребима во всех армиях, во всех мирах, и с этим нужно было мириться. Он сразу не сообразил отделить то, что поступало по линии полка, и то, что он добыл сам, а теперь ругал себя за непредусмотрительность, совершал замеры и, почесывая лоб, гадал: как же все это разделить? А ведь приедет еще ревизия…
— Мессир. — Отвлекая Артема от мыслей, в амбар зашел Козьма. — С холма гонец прибыл. Говорит, к нам движется лодка с дикарями, могет быть разведка.
— Сколько дикарей? — оторвавшись от подсчетов, спросил Артем.
— Так всего трое, говорят, вот я и думаю, что это разведка.
— Пусть следят за лодкой. Вызнают, где они высадятся. Если это разведка, то почему плывут открыто? Если это передовая лодка, то за ней должны плыть остальные, — подумав, ответил Артем.
Подавив досаду, что не дают подсчитать зерно, Артем направился прочь из амбара.
«Придется выйти из тела и полетать над рекой», — подумал он.
У себя в комнате он закрылся на массивный крючок и сел медитировать. Сделал глоток эликсира концентрации и, посидев пару минут, почувствовал невообразимую легкость, замешенную на эйфории. Так случалось всегда, когда он применял заклинание поиска. Часть его существа, которой он не мог дать название, взмыла над телом и, покорная его воле, устремилась к реке. Сверху он видел холм с тремя бойцами, лодку. В лодке находилось трое дикарей. И, что странно, двоих из них он знал. Это были молодые парни. Один — сын дикаря, которого он убил на холме, второй — отпущенный им пленник. Но рядом с ними находился старик, и этот старик был колдуном.
Артем спустился ниже и стал присматриваться к этой троице. Неожиданно старик поднял голову и посмотрел Артему в глаза. Ухмыльнулся и приказал:
— Гребите к холму, там пристанем.