От созерцания всего происходящего меня отвлек испуганный голос Индара.
– Сергар, она ушла?
– Да вроде как. Индар, ты посмотри что творится-то! – я заставил сотника открыть глаза. – Индар, что это было?!
– Богородица вернулась! Это была Мората – Матерь всех Богов и Повелительница Подземного Царства. Богиня Жизни и Смерти, основа Равновесия. Была легенда, что когда будет восстановлен Храм Мораты жизнь всех людей изменится. Этот Храм искали многие столетия, искали в пустынях и джунглях, даже на дне морском и то искали, а он оказывается все это время был у нас прямо перед глазами, и мы сами, своими руками оскверняли его. Сергар, немедленно возвращаемся в казарму, если кто-то узнает, что мы тут были и что мы видели, нас ждет страшная кара. Нельзя простым смертным наблюдать за ритуалами Верховных жрецов и уж тем более становиться свидетелями явления Бога. Уходим! – похоже, что не мы одни решили как можно скорее покинуть наш наблюдательный пункт. Такого же мнения придерживался и тот стражник, которого коснулась рука Тени. Я видел, как он, не дожидаясь, когда жрецы придут в себя, быстро-быстро скрылся на берегу, где стояло несколько десятков лодок, а через минуту он уже греб к городскому причалу, но не предал этому значения, ну мало ли куда и кто послал стражника, тем более, что Тень только лишь коснулась его и тут же скрылась в воронке
Мы с Индаром еще успели добраться до казармы, запереться в моей комнате и опустошить по кувшину вина, когда всю нашу тысячу подняли по тревоге и отправили к новому Храму Мораты. Как и откуда горожане узнали о ночном происшествии, никто не скажет, но с первыми лучами солнца к Храму потянулись тысячные толпы. Каждый хотел прикоснуться к святыне, посмотреть своими глазами на «Пылающие Столбы Мораты», совершить жертвоприношение и вознести свои мольбы к Матери Всех Богов.
Неделю город веселился и праздновал. Весть о возрождении Храма Мораты понеслась по всей Империи и в столицу хлынули многотысячные толпы паломников. Только для нас эта неделя была самой трудной и нам было не до праздников. Мы охраняли Мост к Храму, охраняли сам Храм и срочно собравшийся Конклав Верховных жрецов, которые пытались определиться, как им жить дальше. Храм есть, да еще какой, за его появлением они все наблюдали лично, ну пусть не все, но Верховные жрецы Старших Богов, уж точно все, а вот не то что Верховного, даже самого низшего ранга жрецов Мораты не было. Вот эту-то проблему и пытались решить члены Конклава. Тем более, что и Император их подгонял, потрясения в Империи ему были ни к чему, да и жертвы надо принести, какой же он иначе Император.
Откуда-то из глубокой провинции, привезли чуть живого старичка, он оказывается был единственным и последним жрецом Мораты. Единственным, кто, пусть и не полностью, но знал и помнил порядок богослужения давно забытой Богине.
Постепенно жизнь в городе начала налаживаться. Аврал закончился и у меня опять появилось свободное время. Вот только одно не давало мне покоя, камень в моем перстне начал светиться, внутри него начали прокатываться какие-то световые волны и время от времени появлялись странные силуэты-тени. Говорить это могло только об одном, нужная мне сущность наконец-то себя проявила, дала о себе знать и находится где-то рядом.
А потом на город обрушился Ужас. Всего два дня прошло с момента окончания грандиозного праздника, посвященного Морате, как со всех концов города начали поступать сведения о многочисленных смертях. Причем смертях странных и необъяснимых. Вот только все это уже было и было совсем недавно, Марасс еще не успел позабыть убийства жрецов, воинов и торговцев. Те самые убийства, в которых обвинили Хегора. И опять тысячу подняли по тревоге. Разбили на группы и разослали по всему городу. Мы с Индаром, как сотники, от поста были избавлены, зато нам пришлось целыми сутками колесить по городу, проверяя несение службы нашими подчиненными и вызывать наряды городской стражи к местам все новых и новых убийств.
Мы шли уже привычным за несколько дней маршрутом. Нам достался квартал зажиточных ремесленников, добротные дома, масляные светильники освещают улицы, чистая и сухая мостовая. Неожиданно Индар остановился.
– Сергар, что-то мне не хорошо. Вот тут жжёт, – сотник указал себе на грудь, – и по всему телу распространяется жар, как будто на медленном огне поджаривают. Помоги. – едва сказав это, Индар рухнул на мостовую.
Не успел я наклониться над ним, как все его тело буквально вспыхнуло. Горело все, руки, волосы, лицо, но при этом никакого вреда ему это не причиняло, даже одежда и та не пострадала. Также внезапно, как и вспыхнул, Индар погас. Я стоял и не мог сказать ни слова.
– Сергар, что это было? Что со мной?
– Не знаю, Индар, не знаю. Но дальше идти тебе не стоит. Я сам проверю посты, а тебя надо где-нибудь тут устроить. Подожди минуту, я сейчас. – я молнией метнулся к ближайшему дому. Хорошо, что все местные жители уже прекрасно знают нас с Индаром, знают кто мы зачем и откуда. Поэтому двери мне открыли без проблем.
Небольшой домик был чисто прибран, все в ней говорило о достатке хозяев и о том, что жизнь у них более чем сносна. Женщине едва ли было больше двадцати лет. Она смотрела на мирно почмокивающий розовый комочек и улыбалась – той особенной улыбкой, какую можно видеть только на лицах счастливых матерей. Муж, как сказала хозяйка, вот уже как две недели, как уехал в соседний городок, где у него престарелые родители. В доме только она и старшая сестра мужа, помогающая ей по хозяйству и с ребенком. Так что, присмотреть за Индаром они не отказались и пообещали, что до утра из дома его не выгонят. Перед уходом мне предложили стакан вина и нехитрую закуску. Предложено это было от чистого сердца, так что, отказываться и обижать хозяек я не стал.
Пока сестра мужа хозяйки собирала на стол, я с умилением смотрел, как молодая мамочка кормит грудью девочку. Нравы в Империи достаточно свободные и обнаженного тела, да к тому же, если оно еще и красивое никто не стесняется, ну а уж вид любящей кормящей матери, может вызвать только умиление.
Не знаю когда, но в какой-то миг что-то изменилось. Молодая мама, все так же продолжая нежно и мягко улыбаться, стала прижимать к себе ребенка все сильнее и сильнее. Ее рука, поддерживающая крохотную головку, еще слишком слабую, чтобы самой дотянуться ротиком до соска, прижимала девочку к мягкой и полной груди со всевозрастающей силой. С прежней улыбкой – но теперь какой-то застывшей и мертвой – мать наблюдала, как розоватое личико погрузилось в ее округлую, полную молока грудь. Ребенок забился, задыхаясь, однако мать словно бы ничего не замечала. Она продолжала напевать тихую и ласковую материнскую колыбельную даже тогда, когда крошечные ручки и ножки завернутой в одеяло девочки забились в агонии. Только тогда я очнулся от какого-то наваждения и рванулся к женщине, вырывая из ее рук чуть живое тельце. И в тот миг из соседней комнаты раздался полный ужаса крик. А еще через секунду в комнату ввалился полыхающий Индар.
От сотника шел чистый, плазменный жар, выжигающий вокруг даже самую незначительную тьму, убивая все тени. Мига оказалось достаточно, чтобы я смог разглядеть возвышающуюся посреди комнаты уродливую фигуру. Нет, это был не человек, ничего человекоподобного в фигуре не было. Большая, вытянутая голова, точнее череп, на котором еще, а может быть уже, видны остатки мяса и кожи, напоминала птичью. Несоразмерно длинное тело, на коротких, выгнутых, как у жабы лапах, длинный хвост, с острым шипом на конце и огромные крылья как у летучей мыши. Существо свободно перемещалось по комнате, проходя и через живые и неживые предметы, единственное, что не могло повторить этот трюк, это тот самый шип на конце хвоста. Он единственный был материальным, а все остальное было всего лишь тенью, призраком, где-то плотнее и почти не прозрачным, а где-то лишь слабым маревом. Исходящий от Индара свет высветил эту тварь во всей ее красе.
Дикий визг твари буквально свалил меня с ног, зато сотник не растерялся и бросился на призрачное существо, обхватив его своими пылающими руками. Я думал, что Индар просто проскочит сквозь эту Тень, но нет, его руки плотно сжались на горле твари. Я попытался ему помочь, но лишь ловил пустоту, вот мои-то руки, как раз и проходили сквозь тварь не встречая преграды.