А теперь, вкратце, почему я считаю, что мне повезло и не просто повезло, а чудовищно повезло. Во-первых, как оказалось, крейсер почти добрался до места назначения. Да-да, та Система в которой вынырнул крейсер, точнее то, что от него осталось, и была конечной точкой нашего назначения. Так что, мне повезло в том, что я не оказался где-то в транзитной Системе. Во-вторых, мне повезло, что разбитый и искореженный корабль вообще смог завершить этот прыжок. В-третьих, мне повезло, что крейсер подвергся нападению. И не смейтесь, если бы не эта стычка, схватка или бой, называйте как хотите, если бы не полученные в ходе оного повреждения, то корабль прибыл бы в Систему на несколько суток раньше и… был бы, со стопроцентной вероятностью, моментально уничтожен, ну и я вместе с ним, даже «мама» сказать бы не успел. Ну, и в-четвертых, мне страшно повезло, что когда крейсер вынырнул из гиперпространства, его сразу не расстреляли, а сначала озаботились выяснением что, кто и откуда, ну а так как на запросы никто не отвечал, то и было принято решение высадить на борт наряд пограничников, которые и нашли меня.
А теперь о том, кто меня спас и как они вообще тут оказались. Тут все относительно просто. На борт разбитого крейсера высадился наряд космодесанта Пограничных Сил Содружества, усиленная эскадра которых прибыла в эту Систему пару дней назад из-за сигнала SOS, переданного по гиперсвязи корпоративной эскадрой прикрытия. Надо заметить, что картина, которую они тут застали, внушала мало оптимизма. От не самой слабой эскадры, правда корабли, входившие в ее состав, были уже заметно устаревшие, остались одни обломки, да и планета, которую она охраняла от набегов пиратов и конкурентов, мало соответствовала имеющимся описаниям. Нет, сама планета была на месте, только вот из живого и цветущего Мира она превратилась в безжизненный каменный шар, на поверхности которого кроме извергающихся вулканов и океана магмы ничего не было. В общем кто-то знатно повеселился в этой Системе и если верить показаниям приборов, то трагедия эта произошла всего-то шесть дней назад. Но и это не самое странное, странно то, что ни на одном из обломков не было найдено остатков экипажа, вообще никаких, ни живых, ни мертвых. Ну а тут я такой весь из себя красивый и живой, да еще и на амарском крейсере, полном криокапсул с замороженными тушками людей, причем диких, так как ни нейросетей, ни каких иных высокотехнологичных девайсов ни у кого из них не было обнаружено. Вот и крутили меня контрразведчики и Сбшники на причастность к работорговле и пиратству, спасло меня только то, что, во-первых, медкапсула определила мой возраст равный девятнадцати годам, ну не просто так же я сидел все время перелета, а во-вторых, отсутствие той самой нейросети и каких-либо следов ее установки в прошлом. В общем, как я понял, пограничники находились в состоянии перманентной паники, кто-то напал на живую планету, уничтожил целую эскадру и походя превратил ту же самую планету в безжизненный камень и при этом не оставил ни малейших следов. Пираты тут сразу исключаются, впрочем, как и амарцы, остается только одна, более-менее жизненная теория – чужие. Причем чужие, волне возможно, что обладающие превосходящими Содружество технологиями и настроенными совсем даже и не дружественно. Скрывать не стану, были, да и есть у меня кое-какие мысли по этому вопросу, но озвучивать я их, по понятным причинам, не стал, себе дороже.
После допросного марафона прошло еще два дня, все это время меня не беспокоили, хотя и свободы передвижения не предоставили. Но тут я уже не возмущался, всё я прекрасно понимаю, чай не совсем дурак, боевой корабль, официального флота и гражданским пассажирам тут совсем не место. А вот через два дня меня вновь вызвали на допрос, но в отличии от предыдущих вызовов, на этот раз все было очень вежливо и очень даже уважительно, зато теперь меня сопровождал не один пограничник в повседневном комбинезоне с парализатором в кобуре, а пара космодесантников в штурмовых скафандрах и с комбинированными бластерами в боевом положении, да и коридор, по которому мы шли, был странно пуст, ни единой живой души.
А вот в кабинете корабельного особиста меня поджидал сюрприз, и я даже не могу сказать приятный или нет. Помимо уже знакомых мне следователей, тут же находился и… Тарай. Слегка бледный, заметно осунувшийся и не такой самоуверенный и гордый как раньше, но он. Как не странно, но первый вопрос был задан не мне, а именно амарцу.