И к Иве тоже, хоть немного и по-другому, а дети, которых у меня уже не мало, мне одинаково дороги все. Хотя… к Косте, все равно, особенное отношение. Хех, если дело касается отношений, то просто никогда не бывает.
Когда заходили в баню, на крыше мелькнул силуэт Шкоды. Иногда создается впечатление, что этот непоседливый миун одновременно может находиться в нескольких местах.
— Все готово? — строго спросила Бранка у двух служанок-банщиц.
— Да, госпожа, баня протоплена. Горячая и холодная вода, ароматическое мыло, мочала, веники, полотенца, простыни, напитки готовы. Все, как любит господин, — девушки низко поклонились.
Жена удовлетворенно кивнула, выгнала из помещения банщиц, горничную, которая принесла мое белье, и заперла дверь изнутри. А снаружи, у крыльца, остались на страже два гвардейца.
— Что это? — испуганно спросила Бранка, когда помогла мне раздеться и увидела новые отметины на моем теле.
Что тут поделаешь? В последнем походе их действительно прибавилось. Шрамы на груди, левом бедре и левой руке от меча нанятого бретера в Зволене. Большой шрам на животе, шрамы на левом бедре и правой руке от меча Чэна Байху на Турнире мечников в Гуйлине. Шрамы были свежими, поэтому выглядели отвратительно.
— Ой, да ладно! Ну, не все рассказал, подумаешь! Все ведь хорошо, — я постарался немного растормошить расстроенную жену. — Что мне будет?
— Все враги сдохли, а я молодец, — я подмигнул жене, подвигал бровями и «поиграл» мышцами.
Если чем жену и отвлекать, то это своим «рельефом»: тело — на загляденье. Ни к объему, ни к крепости мышц нареканий нет. Но Бранка на мои дурачества не «купилась». Жена провела невесомыми пальчиками по свежим шрамам, а ее глаза наполнились влагой.
Так-то, да, кроме, как на «рельеф», смотреть у меня больше не на что. Все тело в отметинах от многочисленных ран. Даже если свежие шрамы не считать, старых за глаза хватит. И ведь, это учитывая наличие у меня отличного доспеха и работы биофагов.
На левой щеке безобразный шрам, руки тоже в шрамах. На тыльной стороне бедра правой ноги шрам от копья. Порвано стрелой и сшито левое ухо. На икре левой ноги два шрама от пробившей ногу насквозь стрелы.
Шрам спереди на правом бедре от укола мечом, шрамы на правом боку от укола и рубящего удара мечом (память о работе в составе Королевского Посольства в Рении).
Этих отметин уже столько, что о некоторых я стал забывать, кто мне их оставил. Слава Предкам, молодость и биофаги хорошо поработали над тем, чтобы старые шрамы сгладились.
Раз уж не получилось исправить настроение Бранки болтовней и кривляньем, пришлось использовать старое испытанное средство. Наскучавшись в разлуке, применить это средство оказалось легко. Тяжелее было от жены оторваться. Но, в целом, помыться я тоже успел, хе-хе.
Когда меня пригласили на пир, я уже был в прекрасном настроении. Прежде чем зайти в трапезную донжона, я вышел во двор, где собрались рядовые бойцы, и «толкнул» пафосную речь «за все хорошее, против всего плохого».
Орали в ответ восторженно, так сказать, «публика неистовствовала»! Не знаю, чему больше радовались: моему выступлению или обильно накрытым столам. Думаю, что, скорее всего, возвращению домой после долгого отсутствия и бочонкам с «аристийским крепким» на каждом столе.
В трапезную вошел уже с семьей. Не знаю, может детей и не стоило брать, но, пока я дома, хочу использовать любой момент, чтобы быть вместе с ними. Слишком уж часто мне приходится отсутствовать. Просто не буду их долго мучить. Посидят со мной немного и пойдут играть.
Здесь тоже все как всегда: мое приветственное слово, в строгой очередности приветствия от вассалов, хвалебные речи. Но, несмотря на обычный в начале пира официоз, настроение у меня отличное. Спасибо жене.
Не испортила настроение даже увиденная за дальним столом рожа Владислава Добрана. Сидит со своими друзьями и пусть сидит. Каждый сам себе выбирает цели в жизни и пути для их достижения.
Выбрал целью стать жиголо? Что же, цель, конечно, мелковата, но это его решение. Будь готов к последствиям за свои действия. Путь к такой цели приятен, но, зачастую, травматичен, а иногда и смертельно опасен. В случае с моей женой, так точно.
Хорошо посидели. Бесчисленные тосты наконец сменились обычными застольными беседами. Я уже отправил отдыхать не только детей, но и Бранку, когда среди шумного пира меня окликнул Доналл Кедрик:
— Милорд! Как в походе себя проявил мой сын?