— Нильс, это серьезный вопрос и не менее серьезное обвинение, поберегись. — Большеглазый эльф воздел предупреждающе утонченный палец, как бы приказывая остановиться. — Не все должно быть произнесено вслух, мой старинный друг.
— Боюсь…друг. — Верховный маг поджал губы. — Вы раскрыли рот не на тот пирожок и теперь у вас мал-мала рот по щекам трескается.
— У нас все под контролем. — От его слов чуть ли не физически повеяло холодом. — Не стоит забывать, с кем ты разговариваешь.
— Он не простит Леофоль. — Ваггет презрительно сплюнул льесальфу под ноги. — Из-за вашей грязной игры погибнут сотни, это не тот человек кто умеет прощать, одно могу тебе сказать с уверенностью…
Эльф отвернулся от мага, как бы показывая, что разговор окончен.
— Бегите или умрете. — Ваггет не весело рассмеялся. — Бегите или умрете…слышишь? Вы умрете все!
Верховный маг не ждал ответа, он мыслеречью свернул свои группы, с места разнося по городу целый ворох команд, наступало тревожное время, время, когда никто не мог бы чувствовать себя в безопасности.
— Господин Ваггет? — К нему подбежал возничий его экипажа.
— Во дворец! Срочно во дворец! — Маг влетел по ступенькам, взмахнув рукой, что бы поторопились.
Его поступь была тяжела, и можно было подумать, что он с трудом держится на ногах. Это был крупный мужчина, изукрашенный какими-то рисунками с ног до головы и с непомерно раздутой мускулатурой, совершенно лишенной местами кожного покрова от чего были видны белесые сухожилия уже подернутые поволокой тлена и смерти.
— Ты мне заплатишь. — Утробно рычал он, а его грудная клетка, сшитая стальной нитью ходила ходуном. — Ты мне еще за все заплатишь…
Огромная составная челюсть с трудом закрывалась из-за обилия острых клыков, тяжелая вязкая и мутная слюна, ошметками летела на землю.
— А-а-а-а! — Мощный рык ненависти и боли пролетел над кварталом трущоб, всполошив стаи ворон на мусорных кучах и заставляя жалкие тени перепуганных «недолюдей» прятаться глубже в свои крысиные норы. Мощный кулак снес каменный угол какого-то дома, а рык вновь огласил грязные улочки.
— Мое время на исходе! — Мутный взор рассеяно блуждал, не на чем не задерживаясь. — Ну что ж, пока твоя взяла Пепельный, пока…Так узрите же силу Ашун-дарга, жалкие твари! Я унесу ваши души с собой в преисподню!
Из тела, словно гигантские щупальца, тугими лапами непроглядной тьмы выросли десятки жгутов бешено бьющих в ярости по камням стен и мостовой. Тело более не выглядело изможденным, монстр твердо встал на ноги, сжимая свои пудовые кулаки и ощерив зловонную пасть.
В чем сила демона? В яростном и неистовом безумии! В мощи одуряющей разум ярости и презрении к окружающей действительности.
— Выходите жалкие крысы! — Взревел монстр. — Я подарю вам сладкую смерть, которой вы черви не достойны!
Улицы наполнились топотом ног, повсеместно, отовсюду из своих схронов, вылезали жалкие бедняки, нищие, воры и прочий сброд, выброшенный короной на периферию города за ненадобностью. Жалкие истасканные жизнью, худые и грязные в обычное время они бы вызвали презрительную гримасу пренебрежения на лице благополучных и состоятельных граждан, но не сейчас, потому что их сотни и тысячи, а так же не было больше среди них тех, кто опустит взгляд, когда рядом стоит господин. Теперь они другие. Капилляры глаз были разорваны, от чего белки глаз наполнялись кровью, дыхание с хрипом вырывалось из тысяч глоток, а в сердца и разум с криком жуткого чужака, закрадывалось безумие и ярость, падая на плодотворную почву мелкой и затаенной злобы носимой ими в себе в течение всей своей жизни.
— Вперед помойные псы! — Хохотало чудовище, волнами от себя рассылая по земле посылы своей силы. — Вперед к смерти!
Десятки, сотни, тысячи, словно один слаженный организм, в миг поднялись на ноги, делая шаг на встречу своему господину. Старые и молодые, мужчины и женщины, даже дети чье сердце еще не покрылось коростой низменных чувств. Все стронулись с места ибо в миг обрели свободу безумия, когда нет более преград и препон, когда нет больше страхов, не чувствуешь жажды и голода, и лишь голос великого господина звучит в голове сладким дурманом, обещая скорое избавление от жалких мук проклятой и никчемной жизни.
— Тэль`ва Леофоль! — К мрачному эльфу, стоящему в переулке и с болью смотрящему как его братья заворачивают в похоронные саванны группу покойников, подбежал молодой маг клана, с ужасом на лице потрясая кристаллом слежения тонких энергий.