По толпе пронёсся изумлённый вздох и повисла гробовая мертвая тишина. Глаза мага, проводившего обряд, сурово смотрели на меня так, словно я совершила нечто гадкое и противозаконное, а следом раздался возмущённый клёкот фамильного хранителя рода Веймар:
– Подлог!.. Подлог!..
Ему вторил высокий, разносящийся над безмолвной толпой крик тётушки Розалинды:
– Самозванка!
Она вскочила со своего места и указывала на меня своим тонким пальцем, украшенным длиннющим ногтем тёмно-бордового оттенка. Самозванка? Она имеет в виду меня?! Я все еще не в силах была связно мыслить, а вокруг поднялся необыкновенный гвалт, со всех сторон слышались возмущённые крики и брань. Но хуже всего этого было выражение глаз Анистиниана – в них не было ни шока, ни удивления. Лёгкая досада на дне голубых глаз и слегка брезгливая гримаса на лице выдавали его с головой. Он знал, он всё это время знал нечто, до сих пор непонятное мне!.. Мгновением позже, он отшатнулся от меня, якобы от ужасающего осознания произошедшего, пряча лицо в ладонях.
– Иллюзия высочайшего порядка!..
– Тёмная магия..
– Самозванка!…
Крики доносились сразу отовсюду:
– Немедленно взять под стражу и отдать под суд…
– Подобная магия карается в самом строгом порядке!..
Гвалт толпы перекрыл звук громкого хлопка и рёв разгорающегося пламени. Нет, я не бредила, пребывая в шоке от случившегося – в воздух над толпой взметнулся столб яркого пламени, расползающегося во все стороны. Толпа гостей испуганно шарахнулась от него, и в центре внимания оказался никто иной, как Дориан. Он стоял с самым невозмутимым видом, и лишь ладони полыхали красным.
– Всем присутствующим оставаться на своих местах! Я, граф Дориан Анри, наделённый полномочиями Сотрудника Магического Сыска и действующий согласно Королевскому Приказу, призываю вас сохранять тишину и пребывать в спокойствии. Что же касается особы, ранее называвшейся Ксанелией Веймар, считаю должным передать информацию о случившемся для расследования на самом высочайшем уровне!..
Голос его, усиленный заклинанием, разносился далеко над толпой собравшихся гостей, застывших без движения. На их лицах начали проступать какие-то иные эмоции, кроме изумления и возмущения, словно одно упоминание магического сыска вселило в них уверенность в благополучном исходе запутанной ситуации. А ещё на физиономиях некоторых из них явно читалось злорадство – вот теперь-то ты получишь по заслугам, легко угадывалось по их мимике и жадному до скандалов блеску глаз. Не сомневаюсь, что где-то рядом сновали гнусные газетчики и сплетники самых разных сортов, которые не преминут настрочить о произошедшем парочку статеек, сочащихся ядом. И пока я проворачивала все эти мысли в своей голов, ко мне приблизился Дориан, изящно нагнулся и поднял некий предмет, пребывавший совсем недавно в моём теле, сунув его к себе в карман. Граф поднял ладонь и коснулся моего предплечья, а я только сейчас с облегчением почувствовала, как лёгкая прохлада устремляется на место окровавленной раны, принося успокоение и уменьшая боль.
– Прошу Вас пройти со мной до выяснения обстоятельств!
Голос Дориана был как нельзя более официален, но задорный блеск зелёных глаз выдавал его с головой – этот шутник сумел углядеть даже в нынешней ситуации нечто смешное и обещающее приключения!
– Позвольте! – подняла крик тётушка Розалинда, – эта… эта гнусная обманщица на протяжении девятнадцати лет прикидывалась нашей племянницей!.. Она ела и пила с нашего стола, пользовалась нашим гостеприимством и грелась в лучах нашей любви! Я не позволю вам увести преступницу из моих рук…
За спиной Розалинды, ухмыляясь, стоял фамильный хранитель рода Веймар, причислять себя к которому я более не имела права. Тело хранителя менялось прямо на глазах, превращаясь в туловище хищной птицы. Радостно заклекотав, она расправила огромные крылья и, выпустив вперёд когти, полетела прямо на меня. Оживший детский кошмар – ни больше, ни меньше. Однако долететь до цели она не успела – Дориан среагировал мгновенно, окружив нас двоих прозрачной сферой с редкими золотистыми всполохами, пробегающими по её поверхности, а в сторону Лианны устремился столп пламени, поджарившего ей пёрышки. В воздухе запахло мерзким палёным запахом, а фамильный хранитель с возмущением прохаживался вокруг сферы, яростно разевая клюв.
– Розалинда Веймар, – холодно обратился Дориан к моей лже-тётушке, – следующая ваша попытка воспрепятствовать сотруднику сыска, находящемуся при исполнении своих служебных обязанностей, будет воспринята как прямая угроза его жизни и будет караться соответствующим образом.
Он щёлкнул пальцами, разворачивая в воздухе над собой проекцию эмблемы магического сыска, полыхавшую чёрно-красным. Лицо моей тётушки пошло бурыми пятнами, а вид выражал негодование крайней степени, но помешать действию сотрудника магического сыска она не решалась.
– О всех подробностях расследования вам сообщат в первую очередь, – заверил Дориан, беря меня под локоть, – а сейчас прошу меня извинить. Я должен сопроводить задержанную в соответствующее заведение.
– Пошевеливайся, – а вот это он уже небрежно бросил мне, сжимая пальцами локоть, давая понять, чтобы я не смела выкинуть больше ни единого фокуса. Честно признаться, сейчас бы не смогла, даже если бы очень захотела… Лишь молча начала передвигать ноги, покорно давая себя увести прочь, в сторону родового замка. Вслед за нами двинулась лже-тётушка Розалинда, и её голос настиг нас уже когда мы ступили за порог фамильного храма.
– И попрошу эту гнусную обманщицу тотчас же вернуть всё, ей не принадлежащее.
Дориан обернулся, а я изумлённо воззрилась на ту, которую считала близким и родным человеком совсем недавно, не веря в искренность сказанных ею слов.
– Это платье, как и украшения, стоят целое состояние, – злорадно прошипела Розалинда, воздевая ярко-накрашенное лицо подбородком вверх, – и я не хотела бы терять больше, чем уже потратила на содержание этой мерзавки!..
Дориан согласно кивнул и потянул меня за собой, меняя направление движения, ведя в покои, выделенные ему, как гостю. Едва за нашими спинами захлопнулась дверь, я обессилено опустилась на кресло с горестным возгласом. Но Дориан не разделял моего мрачного настроения:
– Позволь спросить, что ты делаешь? Предаёшься унынию и кормишь эту свору голодных шакалов своим горестным видом? Сейчас же соберись! Вернее, раздевайся.
– Ещё чего, – возмутилась я, остро реагируя на последние слова, – я не покину пределы этой комнаты, будучи раздетой и выставленной на всеобщее обозрение!
– Придётся! Или кто-то придёт в себя и справится, где надо, а есть ли у графа Дориана Анри разрешение выступать от королевского имени? А его у меня, знаешь ли, нет…
– Я не стану разгуливать почти нагишом!
– Наденешь что-то из моих вещей, тебе не привыкать! – резонно заметил граф и следом рыкнул, – пошевеливайся!
Он тенью метнулся к собранным чемоданам, поспешно вынимая на свет ясного дня один предмет гардероба за другим.
– Ну же, не стой, как каменное изваяние! Иначе мне придётся тебя обездвижить и действовать самому…
Угроза повлияла на меня мгновенно. Я тряхнула головой, понимая, что это лучший выход из сложившейся ситуации.
– Отвернись!
Дориан фыркнул, но тем не менее исполнил просьбу, принявшись с самым сосредоточенным видом изучать светло-зелёные обои, а я поспешно избавлялась от плена шикарного золотистого свадебного платья и нижних юбок.
– Корсет снимай тоже, да и вообще, рекомендую полностью переодеться в предложенное мной.
Я перевела взгляд на мужское бельё, вынутое из чемодана:
– Смеёшься?
– Ни капли, – спокойно возразил граф, – твоя тётушка весьма расстроена тем, как обернулась церемония и не преминёт докопаться до любой мелочи, пытаясь тебя задержать. И не спорь со мной, Ксана, лучше поторопись!.. Бельё абсолютно новое, я его только один раз успел коснуться пальцами и то на твоих глазах минутой ранее.
Проклятье! От злости я топнула ногой, всё же признавая его правоту, и слегка дрожащими пальцами принялась снимать последние интимные детали своего облачения, немного краснея от мысли, что приходится делать это, находясь в двух шагах от Дориана. Когда с переодеванием было покончено, я оглядела ворох одежды, лежавшей на кровати, думая, что отныне возненавижу всей своей душой золотой цвет и все оттенки золотистого…