– А ты счастлив, Стивен?
Она смотрела на него, любовалась тем, как эффектно его бронзовая кожа контрастирует со снежной белизной рубашки, и понимала, что влюблена, всерьез влюблена.
– Я боялся, что ты не придешь, – тихо сказал он.
– Меня ничто не могло удержать. – Она взяла его за руку.
– Ты так красива. В платье ты просто мечта.
– Спасибо, Стивен.
– Мне очень хочется поцеловать тебя.
– Мне тоже.
Вокруг них прогуливались люди, окликали их, здоровались.
– Привет, – махала им рукой Мередит.
– Может быть, нам поискать более спокойное место? – Произнося это, Стив не мог не улыбнуться.
Чтобы найти покой и тишину, нужно очень далеко уйти. А здесь люди веселились, танцевали. Кто-то делал звук громче, потом кто-то уменьшал громкость.
– Боюсь, сегодня не удастся. Скоро подойдут Кэл и Джинна. Потанцуем?
– А это разумно?
– Поздно говорить о разумности, Стивен, – ей очень хотелось оказаться в его объятиях.
Стивен призвал себя к здравомыслию.
– Не буду подвергать тебя риску. Мне важней всего твое счастье.
– Значит, не хочешь танцевать со мной?
– Я-то?
– Нуда, Стивен Локхарт.
– Я не Локхарт и не Ланкастер. Кто я для тебя, Мередит?
Она провела пальцем по контуру его красиво очерченной нижней губы.
– Ты – это ты, – еле слышно ответила она.
– Мне очень хочется погладить тебя. Хочется снять это прекрасное платье. Ты ведь, наверное, без бюстгальтера, этим платьем его не прикрыть, – Стив не отрывал от нее своих золотистых глаз.
– Он вшит в платье. – Ей казалось, что его руки нежно гладят ее тело.
Слова в этот момент волновали Стива не меньше, чем ласки. Музыка изменилась, сейчас это было танго. Он обнял ее для танца. Разве он весь вечер не об этом мечтал?
Пары танцевали поддеревьями и на дорожках. Кто-то наслаждался танцем, другим хотелось объятий под музыку.
Стивен танцевал великолепно. Они молчали. Слова не нужны, когда так согласно движутся их тела. Ее ощущения превосходили все, что она когда-либо испытывала. Сердце бешено колотилось. Хотелось большего, чем поцелуи. Ах, только бы музыка не смолкала! Мередит не была уверена, что сможет остановиться. В чем? В танце или?..
– Мередит! – это был голос Эвена.
– Господи, твой отец идет сюда, – пробормотал Стив, но, не отпуская ее, продолжал танцевать.
– Я думал, он лег спать, – почти спокойным голосом сказал он.
– Я тоже так считала.
И все-таки Стив не отпустил ее.
– Добрый вечер, мистер Маккендрик. Мы уже не надеялись, что увидим вас сегодня, – учтиво сказал он своему хозяину.
Эвен Маккендрик остановился прямо перед ними.
– И ты воспользовался этим, чтобы потанцевать с моей дочерью, – высокомерно и раздраженно ответил он.
– Простите, сэр, разве закон запрещает это? – в голосе Стива не было ни малейшего намека на дерзость. Простой вопрос, требующий простого ответа.
Нервы Мередит не выдержали:
– Пожалуйста, пап! Ты привлекаешь к нам внимание.
Эвен не обратил внимания на ее слова. После спора с женой он был раздражен и жаждал крови.
– Будь добр, сию минуту отойди от моей дочери, – грубо прикрикнул он и попытался оттолкнуть Стива.
Но Стив был моложе на тридцать лет, его физическая форма была несравненно лучше. Он даже не шелохнулся от этого толчка, но руки опустил, не желая усугублять ситуацию.
Джинна почувствовала предупреждающий палец на затылке и ускорила шаг.
– Торопишься присоединиться к гулянью? – засмеялся Кэл, спеша за ней.
– Что-то происходит впереди, чувствую, что надо быть там.
Кэл увидел последний момент сцены, когда Эвен сильно толкнул в плечо Стива Локхарта. Толчок никак не отразился на позе Стива, но Кэл все понял. Стычка. На лице Мередит было смущение и страдание. Бедная сестренка! Она так хороша сегодня. За что ей все это? Такого диктатора, как отец, Кэл не встречал. Впрочем, сам он уже заработал его доверие.
– Хорошо бы твоим родителям понять, что двадцать первый век на дворе, – пробормотала Джинна.
Было ясно, что она на стороне Стива.
– К сожалению, не могу не согласиться. Они правят Коронационными Холмами как своим королевством, – ускоряя шаг, сказал Кэл. Скверная ситуация. – Может быть, тебе не стоит подходить? – ему не хотелось втягивать Джинну в семейную разборку.
– Я с тобой.
– Может быть очень неприятно.
– Уверена, ты справишься.
Они быстро подошли к этим троим.
– Как вы тут, все в порядке? – спросил Кэл миролюбиво.
– Ты ведь это не мне? – резко оборвал Эвен сына.
– Вообще тебе, пап, – спокойно сказал Кэл. Джинна заметила, что люди стараются отойти подальше от зоны войны. Конечно, многие заметили, что управляющий танцевал с дочкой хозяина. И как они танцевали. Ведь и сама Джинна с первой минуты поняла, что этих двоих что-то связывает.
– Ты расстроен, па, давай провожу тебя домой.
– Послушай, я вышел подышать воздухом, посмотреть, как идет праздник, и вижу, что моя дочь прижимается к этому малому. Ты видел, что творится? – он показывал пальцем на Стива.
– Танцы, пап. Все абсолютно прилично. Мередит может танцевать с кем хочет.
– Не под моим кровом.
– Конечно, твой кров. Мой кров, мамин кров, кров Мередит, Эда кров.
– Я не в счет, – иронически сказала Джинна, вспомнив, как ее собственный отец терроризировал ее.
– Ты и Робби со мной. Пойдем, па. И извинись перед Стивом. Он не делал ничего плохого.
Красивое лицо Эвена покраснело.
– Не делал? Я дал тебе слишком много воли, Кэлвин. Помяни мое слово, он положил глаз на мою дочь, твою сестру, кстати.
– Вы абсолютно правы, сэр. О Мередит я думаю больше всего на свете.
– Ну конечно! Мотай отсюда, парень. Для моей единственной дочери у меня на примете есть кое-кто получше. Не чета тебе!
Все были потрясены его тоном. Кэл хотел поскорей увести отца, пока Стив не потерял терпения, а к тому шло.
Эвен Маккендрик несколько раз тряхнул головой, как будто приходя в себя.
– Да он же незаконнорожденный! И еще лезет к моей дочери! Ты уволен, Локхарт. И не спорь со мной, Кэл. Пока я здесь главный, не забывай.
– Конечно, пап, – спокойно и в то же время твердо сказал Кэл, – но я рассчитываю на твой здравый смысл. Последний раз, когда приходил доктор, у тебя было повышенное давление крови.
Эвен не успокоился, но позволил увести себя. Джинна среагировала первой. Она протянула руку расстроенной Мередит и сказала:
– Мой отец всегда контролировал все мои отношения с людьми. Мальчиков мне не разрешалось приводить домой. Только девочек. И когда я подросла, никто не был достоин меня. Я была сияющей звездой для моего отца, так он называл меня. А когда обнаружилось, что я беременна, он выгнал меня из дома.
Мередит и Стив были потрясены, это затмило их собственные огорчения.
– Какой ужас, Джинна, никогда бы не подумала! – воскликнула Мередит.
– Я никому об этом не говорю. Мама тайком дала мне немного денег, и я выжила. Как-то я сумела завершить образование, потому что до семи месяцев умудрялась скрывать беременность. Знала только Роза. Она меня поддерживала всегда. Без нее я бы пропала. Не позволяй отцу испортить твою жизнь. Не думай, пожалуйста, что я вмешиваюсь в твои личные дела. Я пережила этот ужас, хочется уберечь тебя.
– Понимаю. А Кэл знает?
– Когда-нибудь расскажу, – грустно улыбнулась Джинна.
– Господи, что же ты думаешь о нас?
– Ваша мать откровенно показывает, как я ей не нравлюсь. Сомневаюсь, что это изменится, даже если ваш отец постарается ее переубедить. Я не уверена, что смогу жить под одной крышей с матерью мужа, которая так явно меня не любит.