(фото из личного архива А. Доброго)
(фото из личного архива А. Доброго)
Вражеские снаряды продолжали рваться по всей Промке. Высокопоставленный штаб сидел в подвале, мерно подпрыгивающего, здания и разрабатывал продолжение наступательной операции, но не имел возможности даже выйти покурить. Для меня до сих пор остаётся загадкой подобное мероприятие вблизи противника и абсолютная беспечность по его прикрытию. Но урок пошёл впрок. После, на такие совещания машины привозили офицеров и сразу же покидали территорию Мелового завода. А вот товарищ знакомый генерал с тех пор находился с нами неотлучно.
Сказать, что я был зол — ничего не сказать. Ворота раскалились добела и загорелась куча личных вещей ГОП-1, сложенная за пару метров от них. Мы оттаскивали пылающие вещмешки под аккомпанемент рвущегося БК и забористого мата в адрес командования и молчаливой артиллерии. Выйти из боксов невозможно, а внутри становилось всё жарче…
Наконец, врагу надоело нас утюжить — я думаю, они просто устали подносить снаряды и мины. Удивительным образом собрание офицеров и машин, что их привезли поближе к передовой, совпало с запланированной артиллерийской атакой ВСУ, которые готовили своё наступление уже на следующий день.
Через неделю ребята нашли в интернете видео с коптера украинского нацбатальона «Кракен», запрещённого в Российской Федерации, но вполне реального на линии фронта. Там показан и момент попадания в наш КамАЗ — странно было смотреть глазами противника на события, которые происходили с тобой только что и в непосредственной близости.
В центре наш гараж и момент попадания в КамАЗ (скрин с видео нацбатальона «Кракен»)
Начало вражеской артподготовки по Меловому заводу в Белогоровке (скрин с видео нацбатальона «Кракен»)
Чуть позже и меня пригласили в штаб, ведь менять армейцев предстояло именно нам. Я проскочил в соседнее здание между прилётами, отряхнулся и спустился в подвал. Не обращая внимания на моё чумазое лицо и чёрные от копоти руки, генерал обстоятельно и невозмутимо пояснял мне порядок действия на ближайшие дни. Наконец, и русская артиллерия начала свою работу, разгоняя скорость и частоту выстрелов, в надежде догнать гаубицы уходящего противника.
Мы с товарищем уже знакомым генералом вышли покурить и поговорить о мирной жизни в далёком по расстоянию и времени, но таком близком нам обоим, Ленинграде, любуясь безоблачным небом и наслаждаясь музыкой исходящих выстрелов нашей арты.
Я держу в памяти телефона видео нацистского батальона «Кракен» от 27 марта 2022 года из Малой Рогани — они расстреливают наших пленных по коленям и в пах. А потом наблюдают, как парни истекают кровью. Отметились там Сергей Величко (Чили) командир «Кракена», Константин Немичев (его НШ) — оба родились в русском городе Харьков уже после развала Союза, Евгений Лутай и командир полицейского батальона «Слобожанщина» Андрей Янголенко. Показываю это видео своим бойцам, чтобы помнили и знали, с кем и за что воюем — и почему тот «Кракен» признан Россией террористическим.
Вот и сейчас мы столкнулись с этим преступным, жестоким, но умелым, идейным и дерзким подразделением.
13 июля примерно в 5:30 начался повторный артобстрел. В 5:45 погиб Рома Палыч из ГОП-1 на Первом посту. Тогда же и начался штурм Белогоровки.
Вход украинской брони в Белогоровку (скрин с видео нацбатальона «Кракен» от 13.07.22 г.)
По утреннему туману бойцы батальона «Кракен» подошли к Белогоровке. Всего десять дней назад они были выбиты отсюда Русской Армией, но поклялись вскоре вернуться. Из дымки выплывали знакомые дома и проулки, слышался собачий лай. Жуткий аромат войны заставлял морщиться и невольно отворачиваться от ветра. Треск сухой ветки под неосторожной ногой остановил группу — напряжённые глаза буравили тревожную пустоту перед собой. Адреналин предстоящего боя бил в голову, вынуждал бешено колотиться сердце, перехватывал дыхание. От нетерпения нервно подрагивали руки, сжимавшие автоматы, ноги упирались в землю для решающего толчка, как у спортсмена на старте. Оператор дрона доложил о приближении русских — наступает час Х…