Вкус невозможно насаждать законами, но уважение к прошлому — можно. Под руководством Боигаса и других консервативных архитекторов Барселона в 1980-х годах выработала самый строгий во всей Европе кодекс сохранения исторических зданий.
Закон берет в Барселоне под защиту 860 «зданий, их групп и ансамблей», представляющих историческую ценность. Большая их часть (578, или 67 процентов) находится в Старом городе, а еще 134, или 15 процентов, — в Эйшампле. Остальные распределяются между другими десятью районами Барселоны, от Саррии (49 объектов, или почти 6 процентов) до индустриального квартала Сант-Андреу, в котором находятся 4 объекта, достойных охраны. В этом законе, по крайней мере для иностранца, примечательна не только его строгость, но и очень осмысленный подход. Все подлежащие охране здания распределяются по пяти уровням. Дома уровня А — «единственные в своем роде и, представляя огромную архитектурную ценность, считаются памятниками» — это такие здания, как церковь Саграда Фамилия Гауди или Палау де ла Мусика Каталана Доменека. Длятаких построек охрана — «полная», и никакие переделки или дополнения недопустимы. Уровень Б — это бывшие дома уровня А, которые были перестроены и которым надо вернуть прежний вид. Уровень В наиболее распространен в Эйшампле. Это те дома, «чья ценность в основном состоит в характерной конфигурации, что проявляется главным образом в фасаде». Уровень Г — здания, в которых интерес представляет только фасад. И самый низший уровень, Д, — здания с отдельными «интересными элементами» — прекрасная лестница, слуховое окно, необычная лепка.
Главное, что по новому закону вся ответственность ложится на владельца собственности. Домовладелец, прежде чем тронуть хоть один кирпичик, обязан доказать Ажунтамент, что этот кирпичик не представляет исторической ценности. Он должен представить «документальное подтверждение, что указанное здание не обладает определенными характеристиками», нарушение которых изменит и облик всей улицы, то есть нарушит:
…выверенную поверхность фасада; вертикальную иерархию этажей и карниза; оси симметрии, подчиняющиеся общей композиции, принцип преобладания капитальной стены над проемами, общее расположение проемов по вертикальным осям при наличии таких элементов, как балконы…
Затем переходят к деталям, запрещая переделку любого здания, находящегося в исторически охраняемом районе, и обладающего среди прочего:
….декоративными, архитектурными элементами, как: скульптура, живопись, sgraffito[16], лепнина, керамика, плотницкие изделия, витражи, литье, и вообще произведения прикладного искусства с использованием таких материалов как камень, мрамор, дерево и т. д., необычная арматура, такая, как, например, экраны…
Учитывается также присутствие структурных или строительных элементов, указывающих на пребывание здания в состоянии технологического перехода (очень характерно для Эйшампле), что требует как использования традиционных технологий (восстановление подвалов, кирпичная кладка и т. п..), так и привнесения новых материалов (литые колонны или другие технологии с использованием железа).
Такой закон весьма способствует развитию традиционных каталонских ремесел — керамики, кузнечного дела, столярного искусства, изготовления изделий из стекла, — которые двадцать лет назад были на грани вымирания. Но главным образом он защищает историческую часть города не только от алчности застройщиков, но и от чрезмерного усердия и спеси дизайнеров. Чего-чего, а дизайна Барселоне хватило.
В два часа ночи на Виа Литургика, как называют это место завсегдатаи, то есть на безымянном, тонущем в оранжевой пыли куске дороги за Барселонским университетом, рядом с футбольным стадионом, проститутки-трансвеститы демонстрируют себя, привлекая клиентов, а жители города смотрят на них из проезжающих автомобилей.
Если только не затеют драку, а это иногда случается, трансвеститы хранят достоинство весталок. Они не сбиваются в кучу, как модели на подиуме. Они стоят на значительном расстоянии друг от друга, подобно идеальным скульптурам, сработанным из грубого, волосатого белкового вещества — их прежней мужской оболочки. Время от времени они делают обход владений, чтобы закрепить за собой территорию. Те, что постарше, важно выступают, а более молодые звонко цокают каблучками по неровной дороге. Эта похожа на Кармен Миранду, та — на молодую Аниту Эк-берг, третья — на Верушку, а четвертая, с египетской гривой курчавых волос, напоминает Соню Брага. Если не считать трико и нескольких аксессуаров — боа из страусовых перьев, кожаного бюстгалтера или сетчатых чулок, — они совершенно обнажены. Их великолепные бюсты напоминают роскошные плоды, выращенные в теплице. Таким совершенством они, как святая Тереза, обязаны неуклонному умерщвлению плоти и всяческим лишениям: гормоны, хирургические операции, постоянная экономия, чтобы заработать на врачей. Иногда кто-нибудь из них вдруг окрысится на жалкую кучку тинейджеров — много тестостерона, мало песет — и плюнет в них. Но большую часть времени трансвеститы демонстрируют королевское спокойствие, погруженность в себя, в храм своих перекроенных тел, и это — гораздо большее, чем обычный нарциссизм манекенов. «Они — архитекторы», — говорит мой друг Корберо.
16
Сграффито — способ декоративной отделки стен, рисунок, процарапанный в верхнем слое штукатурки.