Власть военачальников в горах не была абсолютной. Порой они совершали самые примитивные набеги на аристократов и при этом присягали французскому королю, который мог в любой момент лишить их (и иногда лишал) своих королевских милостей. Но амбициозные военачальники иногда не желали считать себя просто наместниками. Они мечтали о власти, которую могли бы передать по наследству детям без разрешения франков. Таким образом, в IX веке в Каталонии действовали центробежные силы, аналогичные тем, что вызвали в конце концов распад империи Каролингов. Прежде всего, было плохо со связью. В те времена новости и приказы передавались через Пиренеи со скоростью карабкающегося по горам человека. И вообще, политические горизонты каталонского рыцаря IX века простирались не слишком далеко от того места, где стоял его замок. Началась кристаллизация марок в независимые единицы, которые в целом относились к франкам почтительно, но уже далеко не всегда беспрекословно им подчинялись. И в некоторых из них быстро выросли города и деревни, потому что pagеsos, крестьяне, когда им больше не угрожали сарацины, стали возвращаться обратно на равнины, и аристократы, некогда лишившиеся своих земель, снова прибрали те к рукам. Долго пустовавшие земли Каталонии быстро заселялись. В 839 году, когда освятили собор в Ургеле, в документе, сообщавшем об этом, упоминалось 280 церквей: в Ургеле, Бергеде, Серданье и Риполе. Приходов было по числу деревень: недостаток населения больше не вынуждал церковь объединять несколько деревень в одну паррокийю — приход. К концу первого тысячелетия, если судить по свидетельствам самих графов, Северная Каталония считалась образцом мира и спокойствия. Она была полна довольных своим положением беженцев и законопослушных граждан. «Когда мой отец, граф и маркиз Гифре, вечная ему память, построил этот замок, — сообщил второй граф Борель жителям Кардоны в 986 году, — он издал указ, чтобы все люди, которые пришли сюда жить, жили тут мирно во веки веков. И ежели кто-нибудь, со зла или обуянный гордыней, причинит вред их имуществу, то обиженной стороне виновник возместит убытки в двойном размере: ежели кто лишится осла, то получит взамен двух ослов лучше прежнего. И еще он приказал, чтобы пострадавших защищали с особым усердием. И еще он велел вдвойне наказывать за все преступления и всякое членовредительство… и чтобы никто не обязан был платить налогов, кроме доли, причитающейся святой церкви… А придет сюда беглый раб, будь то мужчина или женщина, или даже вор и конокрад, или другой какой преступник, — позволено ему жить вместе с другими жителями в мире и согласии».
Всему предстояло измениться, и очень круто, с распространением феодализма.
«Граф и маркиз Гифре, вечная ему память», был сильным человеком, великим объединителем, фигурой, выдающейся из общего морока пиренейской истории. Он раз и навсегда установил политическое главенство Барселоны и почитался каталонцами и через тысячу лет после смерти как отец нации. Ero звали Гифре эль Пилос: Вильфрид Волосатый. Он родился приблизительно в середине IX века, а умер около 898 года. О его характере и вкусах мы знаем очень мало (если не считать очевидной воинственности), но он, безусловно, был не глуп, и понял, что для того, чтобы заслужить благодарность потомков, правитель должен окружить себя умными и учеными людьми. В IX веке это значило — священниками, ибо только они обладали письменной культурой. Поэтому Гифре с энтузиазмом поддерживал монастыри и церкви, и строительство почти всех ранних церквей в Каталонии без него не обошлось: он построил Санта-Мария де Формигера(873), Санта-Мария дела Грасса (878), Сант-Жоан де Риполь (885), Сант-Жоан де лес Абадессес (887), Санта-Мария де Риполь (888) и Сант-Пер де Риполь (890). Сант-Жоан де Риполь он построил для своей сестры, которая стала там аббатисой; Сант-Жоан де лес Абадессес — для своей дочери Эммы. Размеры пожертвований обеспечивали ему благодарность всякого монаха, который брался за перо, чтобы вести летопись. Неудивительно, что Гифре Волосатому до сих пор поют осанну за благочестие и храбрость.
Картина ХIХ века: Людовик Благочестивый проводит кровью Гифре четыре полосы на щите
Гифре, согласно «Истории Лангедока», написанной одним монахом, был сыном графа Сунифреда из Ургеля и внуком графа Бореля из Осоны. Менее чем за десять лет, с 870 по 878 год, он и его брат огнем и мечом захватили власть на большей части старой Каталонии — марки Ургель, Серданью, Барселону, Осону, Руссильон и Жерону. Можно было бы предположить, что это стало причиной прямого конфликта Вильфрида Волосатого с Каролингами (представитель которых, по смешному стечению обстоятельств, носил прозвище Лысый). Но ничего подобного не произошло: человек, у которого Гифре отнял власть в Каталонии, был сыном Берната из Септимании, франкского знатного дворянина, сосланного Карлом Лысым в Испанию по подозрению в шашнях с королевой. Так что захват дома Берната вовсе не сочли изменой. К тому же Гифре продемонстрировал свою верность империи Каролингов, подчеркнув, что его власть над Каталонией досталась ему от наследников самого Карла Великого. Он ни в коей мере не был тем, кого из него сделали каталонисты в XIX веке, — этаким Симоном Боливаром в кольчуге, вдохновенным предводителем движения за отделение каталонцев от Каролингов. Однако же он добился власти, изгнал франкских сюзеренов и был последним графом Каталонии, который получил свой титул от императора Каролингов. С Гифре линия графов Каталонских стала самостоятельной, а город Барселона и Барселонское графство сделались центром маленькой страны, при том, что империя франков распадалась и существовала постоянная угроза нападения сарацин с юга. Первым и самым почетным из титулов Гифре и его наследников был титул графа Барселонского.