— И что, у нее тоже предки в барском театре работали, то есть служили? — спросила Морозова. — Наверное, дрессировщиками? Хотя нет, это ведь не цирк был, а театр.
— Работали, — ответила всезнающая бабка и, оставив свою живность, вернулась в дом и позвала Морозову завтракать.
После первой стопки терзаемая любопытством Морозова узнала о Екатерине всё.
Оказывается, прапрабабка Екатерины была арфисткой. Однако музыкальные способности Екатерине передались лишь частично.
Екатерина попыталась устроить свою судьбу в ближайшем городке (том самом, который чуть не стер с лица земли сбежавший от Алексея поезд). Там она пошла работать на рояльную фабрику (видимо, генетика все-таки взяла свое). Правда, на предприятии делали не настоящие рояли, а игрушечные.
Все ее фабричные подруги давно обзавелись этими музыкальными инструментами, умело вынося их через проходную. Они, естественно, не играли на них сами, а дарили своим детям, племянникам и внукам. Товарки уговаривали и Екатерину приватизировать рояль, только та никак не соглашалась, боясь, что ее на проходной поймают.
Но подруги не отставали и разработали целый сценарий по выносу музыкального инструмента. Екатерина погрузит рояль в сумку, подруги окружат ее, и все они шумной веселой гурьбой пройдут мимо вахтера.
Все шло по плану. Но у самой проходной шутки почему-то закончились, и к охраннику группа подошла в полной тишине. А честная Екатерина при этом жутко покраснела и так задрожала, что в ее сумке зазвенели струны рояля.
Вахтер посмотрел на пунцовую Екатерину, все понял и со словами «проходи, дура» выпустил похитительницу.
Но на фабрике Екатерина прославилась не этим, а как спортсменка. Лыжница, пловчиха и шахматистка. Хотя ни одним из этих видов спорта Екатерина никогда не занималась.
Ее головокружительная карьера началась с выигранного лыжного забега.
В то время любое госучреждение должно было не только выполнять план (как, в частности, Екатеринино — по игрушечным роялям), но и обязательно участвовать в общественной жизни, в том числе и в спортивной.
Поэтому всех принуждали выступать на соревнованиях. Однажды и Екатерину заставили бежать на лыжах. Ей выдали белый тканевый квадрат с тесемочками и красным номером — 44. Она надела его на себя и встала в очередь. Перед ней стояли мужчины и называли свои номера: 41-й, 42-й, 43-й и получали лыжи и ботинки. Подошла ее очередь, и она назвала свой номер: 44-й. Ответственный за инвентарь замешкался, с сомнением посмотрел на невысокую Екатерину, потом почему-то на ее ноги, и выдал ей длиннющие лыжи и ботинки. 44-го размера.
Увидев такие лапти, Екатерина сообразила, что стоящие перед ней мужчины называли не стартовые номера, а размеры обуви.
С трудом, но ботинки ей все-таки поменяли на ее родной 37-й размер.
Всех лыжниц вывели на старт. Екатерина подошла к судье и, краснея, попросила поставить ее последней — чтобы она никому не мешала. Судья посмотрел на нее и согласился.
Гонка началась. Все побежали, а Екатерина пошла. Один из организаторов соревнования не торопясь догнал ее и, глядя на ее лыжную ходьбу, сказал:
— Вон там, за кустами, от основной лыжни влево ответвляется еще одна, покороче. Ты по ней иди. Если по основной пойдешь, нам тебя здесь до вечера придется ждать.
Екатерина послушалась и побрела к кустам. Там лыжня действительно раздваивалась. И Екатерина пошла по левой. Шла она, шла, очень устала, раскраснелась, номер у нее сполз на бок, шапка съехала на затылок.
Екатерина настолько вымоталась, что даже не заметила, как со своей проселочной лыжни она попала на торную. Она прошла по ней еще минут пять и вдруг неожиданно для себя увидела растяжку, на которой было большими буквами написано слово «Финиш», и стоящих зрителей, оравших ей: «Давай, давай!» Екатерина подумала, что ее торопят как самую последнюю, и пошла быстрее. Но оказалась, что она пришла первой.
На следующий день на рояльной фабрике в честь Екатерины была вывешена поздравительная стенгазета-молния.
Потом, через пару месяцев, ее послали на соревнования по плаванью. Надо сказать, что плавала она еще хуже, чем бегала (вернее ходила) на лыжах.
Пловчих вывели к бассейну, поставили на стартовые тумбочки, и судья выстрелил из пистолета. Все прыгнули и поплыли, а Екатерина осталась.
— Прыгай! — заорал ей судья.
Но засмущавшаяся Екатерина сказала ему, что прыгать в воду она боится. После этого Екатерина по железной лестнице спустилась в бассейн и поплыла. По собачьи. Она проплыла весь бассейн — все 25 метров. Надо было преодолеть еще столько же. Но Екатерина вылезла из воды и села на бортик. Все остальные спортсменки давно финишировав, смотрели на нее.