— Если человек беглый, бездомный, безработный — это плохо, понимаете? Такой человек вынужден где попало жить, что попало есть и как попало добывать себе пропитание и деньги. Это непорядок. А должен быть порядок, понятно вам? Девица без родителей, женщина без мужа — лёгкая добыча и яблоко раздора. Мужчина без жилья, без работы и без семьи — потенциально опасен, он с лёгкостью отправится воровать, сбывать краденое, а то и на людей примется нападать. Поэтому все, кто не имеет жилья и работы, отправляются туда, где есть и одно, и другое.
— Это куда же? — пусть скажет всё и сам.
— На Афанасьевский завод, — сказал он так, будто я должна была знать про этот завод всё.
— Не понимаю, — покачала я головой. — Для того, чтобы работать на заводе, нужно что-то уметь, иметь квалификацию рабочего или инженера. Человек без жилья и работы может быть и без образования.
— Вы это понимаете? Любопытно. Но знаете ли, там хватает работы и для тех, кто пока не умеет ничего.
— Неужели и для женщин тоже?
— И для женщин тоже, хоть их и меньше, чем мужчин. Есть работа, также есть возможность там выйти замуж — если кто-то согласится взять, правда, в согласных обычно недостатка нет. Семейные работники более старательны и ответственны, нежели одинокие, потому что им нужно заботиться не только о себе. А одинокая женщина обречена, замужняя же имеет защиту мужа, общества и обычаев.
— Но если я не имею намерения отправляться на этот ваш завод и выходить там замуж? Я совершенно не представляю, что я могу там делать.
А замуж я и дома не собиралась, это отдельная история, и незачем её сейчас вспоминать.
— Что делают все женщины? Впрочем, может быть, у вас есть какие-то намерения здесь и сейчас? Куда вы пойдёте, когда Зимин отпустит вас из больницы?
— Я ещё подумаю об этом. Я только вчера узнала, что нахожусь неизвестно где без денег и документов, а вы уже сегодня требуете от меня ответа на вопрос, что я буду делать! У меня, между прочим, травма головы, я с трудом на ногах стою. Через семь дней я могу ещё не выздороветь и ничего не вспомнить. Вот отпустит меня доктор из больницы — так и ставьте на счётчик, — поджала я губы.
— Что-то я должен сделать? Повторю — куда вы пойдёте, когда Зимин отпустит вас? На улицу? Посмотрите на ваших соседок — вот что вас ждёт, если на улицу.
— Знаете, я умею учить детей. И не только это, — сообщила я. — Мои документы унесли ваши грабители, которых вы отчего-то не отправили ни на какой завод. Может быть, если бы они стали почтенными семейными людьми, то и не грабили бы никого на улицах, и краденое бы не сбывали? Или завод существует только для того, чтобы пугать беспомощных женщин, оказавшихся в трудной ситуации? А для того, чтобы преступников поймать и к делу приставить, кишка тонка?
Может быть, я и зря ему это сказала. Но он меня взбесил, реально взбесил.
— Ну, знаете! Это слишком, Ольга Дмитриевна, не находите? Я к вам, значит, со всей добротой, а вы? — он поднялся со стула и посмотрел на меня гневно. — Я ещё вернусь, а вы пока подумайте о жизни. Пригодится!
Подхватил лежавшую на соседней кровати шляпу и вышел. А я осталась — думать о жизни.
13. Новое знакомство
13. Новое знакомство
Я уже думала, что наконец-то усну, потому что очень устала от всех этих не слишком-то приятных разговоров. Но с потолка светили яркие шары, я не знала, как их выключить. И наверное, сейчас придут мои соседки по палате. И поесть бы…
Соседки как раз пришли, и даже принесли мне простой ужин — варёная картошка с постным маслом да с солёными огурцами. И свежий хлеб. Это оказалось как-то прямо очень вкусно, такой привет из детства, когда у бабушки на даче ели как раз картошку с огурцами, и луком зелёным посыпали, и было вкусно.
— Не съел он тебя? — спросила Анна, она же Афродита.
— Нет, — ответила я. — Хоть и пугал.
— Да не пугал он, зачем ему пугать? Ему тут лишние бездомные не нужны, — подхватила Стеша.
Не знаю, до чего бы мы договорились, но тарелка показала дно, я сказала им спасибо, что принесли еды, и решила сама пойти и унести грязную посуду. Пройдусь, и спать.
— Ты сама-то дойдёшь, куда ты там собралась? — усомнилась Стеша.
— Дойду. Если тут с меня уже спрашивают, как со здоровой, то нужно же вспоминать, как ногами ходят, — усмехнулась я.
— И то верно, — закивали обе.
Здешняя столовая располагалась по коридору налево, за входными дверями с улицы. Там на кухне переговаривались какие-то женщины, что-то говорили про хлеб на завтра и крупу на похлёбку. Не поверю, что им не нужны тут люди в кухню или ещё куда.