Моя мать, со своей стороны, расписывала мои достоинства, ни словом не упомянув о моём намерении покинуть семейное предприятие и уйти в свободное плавание.
- Зачем ты вводишь этих людей в заблуждение? - спросил я её, когда мы вернулись домой. - Очевидно, они рассчитывают на богатого жениха с большими средствами, а я в этом смысле тёмная лошадка...
- Халибу не принципиально нужен богатый зять, - вступил мой отец. - Он сам сказал мне это в разговоре. Главное, чтобы это был достойный и надёжный человек, который сможет заботиться о его дочери. Он даёт за ней хорошее приданое, которое позволит...
- Так вот, в чём дело! - внезапно осенило меня, и я тут же вспыхнул, так что даже позволил себе перебить отца. - Вы решили, раз я отказываюсь быть директором, обеспечить мне будущее при помощи удачной женитьбы?
- Что же в этом плохого, сынок, если девушка благочестивая, образованная, к-красивая...
- Я не женюсь из-за денег! - отрезал я, решив не уточнять, насколько "красивой" мне кажется эта девушка. - И я не женюсь на Лайле Насгул. Ни за что! Она мне не нравится!
- Не нравится, так понравится! - сердито заворчал отец. - Все женщины одинаковы, не всё ли равно, на ком жениться?
Мама бросила на него обиженный взгляд, и он нехотя поправился:
- Кроме тебя, разумеется, моя дорогая Жасмин.
- Нет, - холодно ответил я, - мне не всё равно, на ком жениться.
- У тебя уже кто-то есть на примете? - оживилась матушка.
Мои щёки внезапно вспыхнули.
- Не всё ли равно, кого он там приметил?! - раздражённо возразил ей отец. - Ты же слышала, мать, он не женится на деньгах! Как пить дать, связался с какой-то чёртовой авантюристкой, которая только и может, что хвостом вертеть. А? Так?! Отвечай!
- Я очень настоятельно прошу вас не говорить так! - прошипел я, изо всех сил стараясь приглушить волну гнева, поднимающуюся в груди. Господь завещал нам почитать родителей...
- Ты ещё будешь мне указывать, сопляк! - не на шутку разошёлся отец. - Вы только посмотрите на него! Ему предлагают всё самое лучшее, о чём другие только мечтают, а он ещё нос воротит! Да знаешь ли ты, сколько людей в этом городе хотело бы породниться с Халибом Насгуллом?!
Не знаю, вот я - не хочу. Я женюсь на девушке, а не на её отце! Решил не говорить этого вслух, потому что разговор и так зашёл в тупик. И конечную точку в нём поставил отец:
- Вот тебе моё родительское слово: или ты перенимаешь у меня все дела, или женишься на этой девушке. Третьего не дано. Точнее, в третьем случае ты мне больше не сын!
Я молча кивнул и уже направился было в свою комнату - собирать вещи, но тут матушка возопила белугой:
- Сынок! Одумайся, сынок! Как я буду без тебя? Ты разбиваешь материнское сердце!
Она обернулась к мужу:
- Неделю, Мустафа! Дай ему подумать неделю, умоляю! А ты, сынок, познакомься с девушкой поближе! Пожалуйста! Пожалей мать!
Я вздохнул, понимая, что всё это пустая трата времени. Я не променяю свою Лазизу даже на самую красивую и богатую невесту на свете - и уж тем более на эту странную Лайлу Насгулл. Но разве я мог отказать матери?
Я ждал следующего концерта с волнением и страхом. Но ждал. И томился в этом ожидании. Мне хотелось увидеть и услышать Лазизу, пусть даже она не станет со мной разговаривать и отвечать на письма. Я так истосковался по её пению - невозможно описать словами. Будто прошло не трое суток, а целая неделя или даже месяц.
На этот раз я не стал покупать целый букет - понимал, что письмо она, скорее всего, читать не станет, а тем более отвечать. Поэтому взял в магазине одну розу - чтобы иметь законный повод подойти к сцене - и пока охранник не прибежит оттаскивать меня, извиниться и наговорить ей всяких глупостей. Я просто не могу больше держать их в себе.
Я сел за свой обычный столик, заказал лимонад и стал ждать. Лазиза появилась, как всегда, вовремя и обвела глазами зал. И остановилась на мне на секунду - или только показалось? Она запела - и весь мир замер. Я плыл на волнах этих звуков, не чувствуя больше ничего, словно весь превратился в слух. Я не замечал ни запаха кальяна, ни мягкости сиденья, ни разговоров вокруг. Вся Вселенная сосредоточилась для меня в этой хрупкой девушке, чьё доверие я так опрометчиво потерял.