Я без конца теребила и умоляла водителя ехать быстрее, а он успокаивал меня, уверяя, что никому не будет лучше, если мы попадём в аварию или нас остановит полиция за нарушение скоростного режима.
Я бежала по парку, придерживая никаб на лице, так, как не бегала, наверное, ещё никогда - даже сдавая нормативы по физкультуре в школе. В итоге, когда в поле моего зрения оказался цветочный фонтан, я уже безобразно запыхалась, раскраснелась и растрепалась. Как теперь показаться на глаза Гаяру? Потому что вот он - сидит на скамье спиной к фонтану, в расслабленной, скучающей позе и крутит головой, рассматривая гуляющих. Я глянула на часы - половина четвёртого. Может быть, Марьям не передала ему мою записку, а может быть, это просто его упрямство, но сейчас я была благодарна ему за это. Поправив свой внешний вид, насколько возможно, я пошла вперёд, стараясь не торопиться, но сердце билось едва ли не сильнее, чем во время только что завершённого спринта.
Гаяр быстро меня заметил и вскочил со скамьи с радостным, взволнованным лицом, но я жестом попростла его сесть обратно. Он кивнул и послушно опустился на скамью, а я медленно приблизилась на ватных ногах и села с другой стороны.
- Здравствуйте, - хрипло выдохнул Гаяр, повернув ко мне голову. - Я так рад, что дождался вас...
- Спасибо, - прошептала я, всё ещё стараясь унять прерывистое дыхание. - Почему вы не ушли?
- Я знал, что вы придёте. Чувствовал. Лазиза, можно я буду обращаться к вам на ты?
- Как хотите.
- А ты? Не хочешь говорить мне ты?
Я не знала, что на это ответить. Да хочу, но нет, нельзя. Я, вообще-то, пришла, чтобы объясниться, и вовсе не в любви...
- Боюсь показаться навязчивым, но уж очень не идёт тебе это имя... Ты не скажешь мне настоящее?
Я покачала головой.
- Послушай... Лазиза, я готов поклясться чем угодно, что не причиню тебе зла и никогда никому ничего не скажу. Всё, что будет произнесено между нами, останется только между нами.
- Зачем вы пытались узнать у мальчика, кто отправитель письма?
Гаяр опустил голову.
- Мне стыдно за этот поступок, но что прикажешь делать, если сердце неровно бьётся, когда я думаю о тебе?
Моё тоже пропустило удар - наверное, из сострадания. Я попыталась увещевать его:
- Вы понимаете, что я настоящая и тот образ, что вы нарисовали в своей голове - это, возможно, два совершенно разных человека? Мы даже не знакомы толком...
- Именно этого я и хочу! Познакомиться толком. Узнать тебя настоящую. Позволь мне это!
Я тяжко вздохнула и покачала головой:
- Вам не понравится.
- Да с чего ты это взяла?!
- Я очень обычная.
- Это абсолютно исключено. Я ни у кого не слышал такого голоса.
- Но на этом вся моя особенность и заканчивается.
- В чём ты пытаешься меня убедить? Что я должен оставить тебя в покое? Не дарить цветов, не просить о встречах?
Да. Именно в этом я и пыталась его убедить. И прямо сейчас внезапно поняла, что буду страдать, если он послушается. Я склонила голову, стараясь унять волнение, но Гаяр, похоже, принял этот жест за подтверждение.
- Этого не будет, - твёрдо сказал он. - Я не могу. Я не отступлюсь. Это исключено. Я готов на всё, чтобы быть с тобой рядом.
Моё сердце радостно скакнуло, а с губ сорвалось:
- Упрямый мальчишка! - но голос звенел счастьем.
Гаяр усмехнулся и повернулся ко мне всем корпусом, пристально разглядывая мой профиль, что прорисовывался сквозь тонкую ткань благодаря пронизывающим её солнечным лучам.
- Почему ты скрываешь лицо? - спросил молодой человек проникновенным голосом.
- Так надо.
- Ты прячешься от кого-то? Кто-то тебя преследует?