Он приставил пистолет к моим рёбрам, с левой стороны.
– Ты не хочешь… – Вдруг спросил он, – Не хочешь позвонить маме?
– Что? – Переспросила я, – У меня нет её номера…
– Это дело двух минут. Я могу найти её номер. Так как? Хочешь?
Внезапно мне безумно захотелось услышать маму. Хоть её и не было рядом, но пусть её голос будет последним, что я запомню. Я должна сказать, что люблю её. Люблю, несмотря ни на что.
– Да… – Произнесла я, – Да, пожалуйста. К-Кайли… Кайли Петтерс.
Амир сделал звонок на каком-то иностранном языке. Я разобрала только имя своей матери. Спустя пару минут он дал мне трубку.
– Алло, м… м-мама?
– Алло, что? – Равнодушно спросила она, но вдруг совершенно другим голосом произнесла, – Боже, Кэтрин… это ты?..
– Да, мама, – Я сглотнула, – Я хочу сказать тебе, что… я люблю тебя. Я всегда тебя любила.
– Кэтрин, девочка моя, у тебя какие-то проблемы? Говори честно, пожалуйста…
– Вашу дочь похитили, – Произнёс Амир, забрав у меня трубку, – Ваш бывший муж отказался платить выкуп, поэтому сейчас всё идёт к её гибели.
Я не разобрала, что мама говорила на том конце. Потом парень произнёс, впрочем, не переставая прижимать пистолет к моему сердцу.
– Десять миллионов долларов, – Произнёс он, наконец.
И потом, к моему удивлению, начал диктовать адрес:
– У Вас четыре дня, – Завершил разговор он, а потом набрал другой номер. Я молча ждала, – Её мать привезёт деньги. В то же место, в тот же срок. Дал ей четыре дня, – Потом он добавил, – Нет, не успел. Жива. Понял. До связи.
Амир выключил телефон, а потом медленно опустил пистолет. Я испытующе смотрела на него. Наконец, он заправил оружие в джинсы и произнёс:
– У тебя есть ещё четыре дня. Твоя мама обещала заплатить.
И, стоило ему убрать руку с оружием, хоть как-то поддерживающую меня на месте, я не выдержала: просто рухнула в обморок посреди леса.
Очнулась я на крепких, сильных руках.
– Что случилось?.. – Слабо произнесла я, и тут же воспоминания нахлынули.
Я могла спокойно отвечать на вопрос «В грудь или в голову», я могла говорить с мамой, почти равнодушно, без эмоций. Будто не я стояла под дулом пистолета. Будто это не моя судьба зависела от одного нажатия курка.
Но теперь… шок, паника, истерика. Эмоции сменяли друг друга. Сердце забилось чаще, а мне стало трудно дышать. Я поняла, что вцепилась в белую футболку, как в спасательный круг.
В футболку того, кто чуть не убил меня.
– Отпусти меня!!! – Выкрикнула я, со всей силы ударив Амира в грудь.
От неожиданности он отшатнулся, потеряв равновесие, и мне хватило доли секунды, чтобы вскочить на ноги:
– «В грудь или в голову»?! – Спрашивала я, – «В грудь или в голову»?!
Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в которых читался шок. Я залепила ему звонкую пощёчину:
– Вечером ранее ты чуть не переспал со мной, а потом равнодушно думал, как лучше пристрелить меня?!
Я размахнулась и врезала ему кулаком по щеке. Я никогда не дралась, поэтому удивительно, что парень, прошедший жёсткую подготовку, вообще почувствовал этот удар. Но он почувствовал. Рука мгновенно отозвалась болью, несоизмеримой с той, что я испытала, когда била кулаком стекло, но было уже наплевать. Я врезала ему ногой в пах, и на этот раз он скривился, но, всё же, не закричал в полном смысле этого слова:
– Кэтрин… – Пробормотал Амир, морщась от боли, – Я же… я же сделал всё, чтобы тебя спасти…
На секунду я остолбенела, подумав, что какой-то смысл в его словах всё-таки есть: ему было проще пристрелить меня на месте, а не звонить моей маме и слушать мои с ней беседы. Но я тут же потопила это зарождающееся чувство благодарности:
– Ты не спас меня, ты выиграл четыре дня! Четыре чёртовых дня, за которые нужную сумму не нашёл владелец сети отелей! Где, по-твоему, за четыре дня возьмёт десять миллионов долларов простая учительница?!
– Кэтрин, я… чтобы что-то решать нужно время, а у нас не было даже этих четырёх дней…
– «У нас»? «У нас?!» – Задохнулась я, – Я что-то забыла, кто меня держит в заложниках?! Не ты ли?! Нет никаких «нас»!!! Есть я и чёртов серийный убийца!!!
– Я ещё не убивал, – Пробормотал он.
Я уже готовилась пнуть его коленом в живот, но произнесённая Амиром фраза меня остановила:
– Я проходил жёсткую подготовку, меня учили… но я пока никого не убивал.
Он потянулся к джинсам, чтобы достать пистолет, и я вскинула руки. Но, к моему удивлению, он снял оружие с предохранителя, а потом протянул мне:
– Если уверена, что выберешься – убей меня, возьми ключи от машины и уезжай.
– А почему не… ты сам? – Спросила я, принимая оружие.
Амир, справившись с болью, распрямился и произнёс: