А телефон так и не нашли.
#12019: Спасибо деду за победу, спасибо фрицу за авто
18:44 19.08.2013, Они задолбали!
Всем здравствуйте. Меня задолбали водители, лепящие чёрно-жёлтые георгиевские ленточки на свои автомобили германского и японского производства.
Все началось со случайного перекура рядом с магазином. Мой собеседник — пожилой водитель авто с перевёрнутой эмблемой пацифизма на капоте.
— Скажите, а что эта ленточка обозначает?
— Это в честь победы.
— (Прикидываюсь шлангом.) В честь какой победы?
— (Гордо.) В честь победы Советского Союза в Великой Отечественной войне!
— А вы помните, кто с кем воевал и кто кого победил?
— (Злобно.) Молодой человек, я всю жизнь в армии прослужил!
— А это ничего, что вы на немецкой машине ездите?
В ответ — переход на личности с противопоставлением старшего и младшего поколения (мне уже под сорок).
Поверьте, господа и дамы, обвязывающие ленточки вокруг ваших иномарок: я совсем не против, что вы покупаете немецкое или японское авто, и оставляю за вами право кичиться победой в великой войне, которая произошла без вашего участия. Но не кажется ли вам, что эти два поступка совсем несовместимы?
Что интересно, владельцы «немцев» почти сразу же начинают быковать: типа, моя машина, что хочу, то и делаю, не твоё дело; «японцы» же относятся к этому без особого пафоса: «Для красоты повесил».
Страна, которая три поколения назад выиграла войну, теперь превратилась в сырьевой придаток и покупает хорошие товары у своих давних побеждённых. С Японией, кстати, до сих пор мирный договор не подписан. Да, я сам я езжу на японской машине, но без псевдопатриотической наглядной агитации.
И апофеоз событий — разговор с 18–20 летними подростками, гоняющими 9 мая по дворам на пацаномобиле (тонированный ВАЗ с пердоглушителем и опущенной подвеской) с развевающимся российским флагом.
— Ребята, а флаг у вас по какому поводу?
— Ну как же, в честь победы!
— А знаете ли вы, что Советская Армия воевала под красным флагом, и именно красный флаг был водружён над Рейхстагом? А под триколором воевала власовская армия.
— А-а-а, спасибо, будем знать.
Люди! Учите хоть немножко родную историю, а то вы задолбали.
#12020: Столько живут вопреки
18:44 19.08.2013, Они задолбали!
Моя мама — инсулинозависимый диабетик с почти сорокалетним стажем. Столько не живут. Успешная мама двоих дочерей (одна, без мужа), кандидат технических наук, директор по развитию филиала крупной компании в нашем городе, преподаватель программирования и информационной безопасности в местном вузе. Она вообще невероятная, красивая, держит себя в форме, путешествует, пользуется всеми возможными гаджетами и соцсетями.
Знаете, как ей это даётся? Когда-то в детстве её папа сказал ей: «Ты можешь признать себя больной. А можешь этого не делать — и быть здоровой». Здоровой физически она, конечно, не стала. Но и больной мама себя не называет. Уже долго отказывается оформлять инвалидность — она не больна. Да, у неё такое состояние здоровья. Но она не больна.
Но наше родное государство совершенно точно не нуждается в таких людях, как моя мама — с одной стороны, больных, а с другой — успешных и умеющих думать и работать. Я не могу иначе объяснить ту ситуацию, что в Московской области нет нужного типа инсулина, а в самой Москве он стоит бешеные деньги. Мы его покупаем несмотря на то, что он должен распространяться по скидке или вообще бесплатно, потому что эндокринолог каждый месяц выписывает маме на него рецепт. И когда доктор отправляет заказ «наверх», из него попросту вычёркивают эти позиции.
Я не могу иначе объяснить это состояние, когда третья бригада скорой, вызванная на мамино воспаление лёгких, не слушает, что у неё диабет. Нет, ей категорически нельзя это лекарство. Вы что, с ума сошли вкачивать ей глюкозу?!
Меня задолбало это государство. Увезти маму отсюда я не могу. Остаётся только пожелать всем тем людям в Минздраве, которые занимаются распределением и, не побоюсь этого слова, разворовыванием жизненно необходимых лекарств, чтобы они тоже бессильно сжимали кулаки, когда их самый родной и близкий человек в мире мучается от гипогликемии с угрозой войти в кому, а они ничего, слышите, совсем ничего не могут сделать — только ждать.