Казалось бы, беды в этом нет, ведь у нас есть чудесный туалет для сотрудников, ключи от которого выданы по одному на отдел. Ходи и радуйся — никаких тебе бомжей-наркоманов, одни ратующие за чистоту и гигиену леди! Но на самом деле тот, кто там не был, не может составить полного впечатления о преисподней.
Прекрасное амбре на входе в туалет уже не смущает по сравнению с тем, что предстоит увидеть. Одна из четырёх раковин выворочена из стены неведомым Халком. Пользоваться предлагается потрясающим хозяйственным мылом, которое почему-то воняет тухлыми яйцами. Рулон туалетной бумаги — один на пять кабинок, висит снаружи. Нужно применить немного экстрасенсорики, чтобы догадаться, сколько же бумаги взять с собой в комнату для размышлений. Многие не догадываются, и пол устилают длиннющие обрывки, а рулон, который вешается раз в день, иссякает уже часам к четырём дня.
Я сказала, что кабинок пять? Забудьте. Фактически это так, да вот только пятая закрыта в связи с неисправностями с лета. На ней печально стоят вантуз и ведро. Может, это намёк на самообслуживание — мол, всё есть, прочищайте, а мы никак не соберёмся?
Заходим в первую, видим засор. Очевидно, кто-то набрал с собой бумаги, чтобы избавиться от рабочего стресса, как тот мужик в рекламном ролике — соорудив балетную пачку и попрыгав. Напрыгавшись, расслабленный работник спустил всё в унитаз, невзирая на хорошо читаемое предупреждение. Вода стоит до самого ободка, а то и выливается на пол.
Заходим во вторую. У порога сиротливо лежит, простите, унылая какашка. Кто это у нас переработал и не донёс? Как вообще можно было промахнуться, дамы?
Заходим в третью. В выемке унитаза стоит кровавое озеро, на бачке лежит развёрнутая использованная прокладка. Ещё бы написали кровью на стене: «Ура! Я не беременна!», если так хочется поделиться радостью с коллегами. А то все намёки да намёки…
Четвёртая кабинка — последняя надежда. После первого же взгляда надежда умирает в муках. На унитазе — грязные мокрые следы от сапог. Я вроде тоже женского пола и тоже брезгую всеми этими общественными сидениями, но я до сих пор не могу понять, как вы, уважаемые наседки, это делаете. Это ж каким надо быть акробатом! Однажды я засекла такие следы после пожилой дамочки — аж завидки взяли, мне бы в её годы совершать такие фигуры высшего пилотажа… Поднимаем сиденье, взявшись за него бумажкой. Ба! И под ним тоже следы, только других сапог!
Сегодня я задолбалась и пошла в мужской туалет. И знаете что? У них там стерильно чисто, всё работает и все раковины на месте. Надеюсь только, милые коллеги женского пола, что вы это не читаете и не воспользуетесь моей инновационной идеей, иначе и там тоже всё засрёте. И будем мы, как в старом анекдоте, в туалет ходить в тундру.
#12901: Как бы грамотные
12:15 30.11.2013, Они задолбали!
Тут много говорят о неграмотности в письменной речи, неправильных ударениях и прочих речевых «неопрятностях». Всем уже до колик в животе и горле надоели поправки «зво́нит — звони́т», а вот меня задолбало «как бы».
— Ну, я как бы не могла ответить…
— Это такая как бы вещь, как бы очень красивая…
Так «как бы» или красивая?
Те, кто направо и налево кичатся своей грамотной «звони́стостью» и не замечают своей «как бы» неграмотности в других местах, вы «как бы» задолбали. Избавляйтесь от слов-паразитов!
#12902: Пустых обещаний не давай
12:45 30.11.2013, Они задолбали!
Прочитал историю «какнибудьпотомов». И вот что для себя отметил: все всё списывают на «дела». Как знакомо! Я играл в спортивное «Что? Где? Когда?», был и капитаном команды. На мне была обязанность обзвонить всех, узнать, кто придёт. Причин у не приходящих бывало много разных. Но самое главное — они, «дела».
«Дела» — это не занятия в университете. Потому что занятия так и называются: «занятия», и идут по чёткому расписанию. «Дела» — это не экзамены: во время экзамена человек обещает, что если отстреляется раньше, непременно придёт. И иногда даже приходит. «Дела» — это не рабочая командировка: были случаи, что человек в 7 утра возвращался в город, а в 11 уже был на игре…
«Дела» — это просто «дела»! Никакие «дела» не называются как-то иначе. Про «дела», понятное дело, рассказывать нельзя. Иногда мне бывает стыдно за дотошность: я же фактически не в свои «дела» лезу, а человек имеет право хранить молчание! Не моё дело знать, что ему мешает прийти на игру.