Спустя время я услышал о гоноре Гюнтера и его открытом сопротивлении санитарам, – надо сказать, что эта выходка обернулась для него печально. В течение недели каждый из санитаров отрабатывал на нем силовые приемы, в том числе и я. Пару раз я пытался ударить ему в висок и таким образом разобраться хотя бы с одним из своих подопечных, но меня тут же оттаскивали и просили, чтобы я не увлекался. Потом мне удалось пробраться в картотеку и получить доступ к их личным делам. Там не было ничего, кроме внешних данных, физических характеристик и историй болезни. В записях я не обнаружил ничего страшного для себя, а потому успокоился снова. Пока они молчали, у меня было время придумать план и устранить их. Но тут снова начались какие-то перестановки: главврач посчитал, что наиболее опасных, как он их называл, пациентов лучше засунуть куда подальше, чтобы они не путались под ногами и не портили имидж его больницы. Угадаете, кто вошел в первую тройку? Когда объявили о переводе моей троицы, я чуть не лишился дара речи! Мне с таким трудом удалось проникнуть сюда, и вот все оказалось напрасным. Этих «проблемных» пациентов решено было отправить в клинику «Две башни» близ какой-то деревушки Брюкель, что находилась на северо-западе.
Как только перевод состоялся, я ушел из клиники и поселился в Фэллоде, размышляя, что же мне делать дальше. И вот мой план привел вас, дорогой профессор, прямо сюда и вскоре он будет завершен».
***
Эрвин Бойль посмотрел на профессора с улыбкой, точно хищник, желающий вскоре расправиться со своей жертвой. Неужели это конец? Доктор испугался даже сильнее, чем рассчитывал. Теперь он знает правду, но она будет стоить ему жизни. Не было никаких сомнений, что Бойль психопат, каких мало, явно обиженный на свою жизнь и судьбу. И что хуже всего: он, доктор Фитцрой, профессор психиатрии, в его полном распоряжении. Что же делать? Как выиграть хотя бы еще немного времени?
– Все это было, конечно, очень интересно, но что же вы намерены делать дальше? Если вы убьете меня, мой помощник все равно узнает, что это были вы и от ответственности вы все равно не уйдете!
– Мой дорогой доктор, вы меня не внимательно слушали. Август, как и все другие обитатели «Двух башен» отправятся к Создателю сегодня же вечером, так что когда обнаружат трупы, будет уже слишком поздно. Я тут услышал, что на Бликвудских островах появилась каста наемников, выполняющих специальные поручения влиятельных частных лиц и даже правительства. Платят им очень хорошо, но набирают туда только лучших. А чем плох я, профессиональный офицер прошедший подготовку в элитных войсках? Я уже связался с их вербовщиком, и он заверил меня, что такой человек, как я, точно попадет в их ряды. Через несколько дней он отвезет меня на корабль, отправляющийся к островам, а дальше дело станет за малым. Вот видите, дорогой профессор, скоро такой человек, как Эрвин Бойль исчезнет навсегда, как и правда о «роте Людерфонского леса». А сейчас, – Бойль вытащил из кармана револьвер и покрутил его в руках, – это же надо, доктор! Кто бы мог подумать, что подобная вещь может оказаться у вас? Думали, что это оружие поможет сохранить вам жизнь, однако это лишь муляж. Видите, пули не настоящие, да и курок никак не связан со спусковым крючком. С таким оружием разве что мелких лавочников грабить, при условии, что вы не собираетесь стрелять. – Он небрежно бросил револьвер на стол, после чего вытащил свой внушительный армейский пистолет калибра девять миллиметров и направил его прямо профессору в сердце. – К слову сказать, спасибо, что выслушали мою историю до конца. Все эти месяцы было просто невыносимо носить всю информацию в себе, а поделиться то не с кем, а сейчас словно камень с души свалился. А теперь, профессор, – Бойль передернул затвор, – настало время уйти на заслуженный отдых.
***
Инспектор Бруно Розенберг облегченно вздохнул и отложил только что набранный отчет в папку. В последнее время жизнь стала протекать совсем скучно: не считая того случая в клиники «Две башни», за целый месяц произошло всего несколько краж да с десяток драк. Все подозреваемые уже давно были задержаны и признали свою вину. На этих провинциалов и давить не нужно, – чуть припугнул и они сразу же все выкладывают, не то, что матерые городские мафиози. Иногда он скучал по тому бесконечному ритму городской жизни, по чувству адреналина и опасности, которые делали все ощущения намного острее. Но и сейчас он не мог жаловаться: его болезнь отступила, нервы были приведены в порядок, череда бесконечных ночных кошмаров прекратилась; он прибавил в весе, увлекся рыбалкой и садоводством, и что самое главное – стал больше внимания уделять семье. Для той прошлой жизни он, все же, было уже слишком стар или даже – изношен. Его время давно прошло.
Инспектор подошел к окну и отодвинул шторку. С небес на него взирал сплошной, холодный свинец, изливающийся на землю мелкими каплями. Да, похоже, что их обложило хорошо, и дождь будет идти целый день. Несмотря на начало лета, было по-осеннему прохладно, однако подобная погода была характерна для северо-западного побережья, и удивляться подобному совсем не стоило.
Бруно Розенберг умастился на своем кожаном стуле, сложил руки на животе и принялся сладко посапывать, – дождь всегда нагонял на него сон и тоску. Но спустя какое-то время он услышал снизу гомон голосов, а потом как кто-то быстро поднимается по лестнице. Дежурный сержант несколько раз громко постучал, после чего распахнул дверь кабинета. Инспектор приоткрыл один глаз и сонно промолвил:
– А, Уолтэр, это ты. Что стряслось то?
– Простите, что беспокою, сэр, но там внизу вас требует этот молодой доктор, который когда-то приходил вместе с профессором. Говорит, что дело срочное.
– Август, кажется, – отозвался Розенберг, глубоко зевнув, – пускай заходит. Может быть, он хочет сообщить что-нибудь новое по тому делу.
Сержант кивнул и через минуту на пороге показался Август, за которым стоял еще один человек. Кто это был такой, инспектор не знал, но прежде чем задать вопрос, молодой доктор выпалил на одном духу:
– Инспектор Розенберг, нам срочно нужна ваша помощь! Похоже, что с профессором случилась беда!
Спустя полчаса инспектор Розенберг, Август, Мортимер и еще пять человек из полицейского управления собрались рядом с оружейной комнатой на первом этаже. Слово взял Розенберг:
– Дорогие друзья! Похоже, сейчас нам пришлось столкнуться с по-настоящему опасной угрозой. Наш объект – капитан Эрвин Бойль, крупного телосложения, короткие волосы, особая примета – шрам на щеке в виде трезубца, возможно, одет по армейскому образцу. По последним данным он похитил человека и увез в неизвестном направлении, перед этим устроив небольшую аварию, так что помимо прочего, ищите черный автомобиль марки «вагенгруппэ» с помятым передком. Да, и еще одно: субъект очень и очень опасен, бывший военный, боец специального подразделения, так что всем быть как можно более осторожными. Возьмите из оружейной винтовки и при любой угрозе жизни сразу открывайте огонь на поражение! – Инспектор обвел взглядом всех присутствующих и хлопнул в ладоши. – А теперь за работу!
***
Несмотря на то, что поиски продлились всего час, Августу показалось, что прошла целая вечность. Сначала никаких результатов не было, однако один из официантов в кафе на западной окраине деревни рассказал, что видел как автомобиль указанной марки с помятым крылом и разбитыми фарами на большой скорости пронесся куда-то в сторону заброшенных штолен.
– Вот, где он держит профессора, – сказал Август, когда они стояли в кафе, склонившись над картой, – насколько мне помниться, там остались заброшенные бараки, где жили рабочие. Доктор Фитцрой может находиться в одном из них.
– Согласен, – подтвердил инспектор, – лучшего места, и придумать нельзя: достаточно далеко от населенного пункта, к тому же в радиусе пяти километров ни одной живой души. Чем не местечко, чтобы тайно удерживать человека?
– Нам нужно срочно отправляться туда и спасать профессора! Возможно, он еще жив!
– Согласен, нам нельзя медлить, но взять вас с собой я не могу – слишком опасно, учитывая то, что вы рассказали мне про этого человека.
– Я не отступлю и не брошу профессора. Поймите, что он был для меня больше, чем просто наставником и за эти годы стал родным человеком. Вы бы смогли бросить родного вам человека?