Серый мир, принятый после первого боя, успешно ревитализировал ее, поставив на ноги, но насчет своих магических способностей она немного сомневалась. Однако когда сзади раздались приглушенные ругательства и возгласы на орочьем, возвещающие подлое нападение серых тварей с тыла, время на рассуждения кончилось. Мист подлезла под занесенную руку Торрена и уверенно выпустила вперед и мимо белый яркий сполох, который прорезал и развеял серую плоть одним сильным, яростным порывом. Развернувшись, Мист отвесила следующий магический удар второму ниэссе, прекращая воинственную возню своих спутников, и осторожно подула на свои ладони, которые, ей казалось, смутно дымились в неверном полусвете этого места, где солнце, видимо, никогда не светило в полную мощь. По крайней мере, и вчера и сегодня тут царили тревожные полусумерки, пронизанные отдельными призрачными лучами, пробивающимися сквозь низкие серые облака.
— Дальше идем, — прокомментировала Мист, снова поворачиваясь к Башне и ускоряя шаг, насколько позволяла неровная, изрытая, источенная водой земля. Тут и там вода и злое волшебство выворотили из земли захоронения, и стены последних заупокойных домов покойников торчали, словно гнилые зубы. Из лужи прямо у входа в Башню торчала безжизненная гнилая рука, с которой местами старое мясо слезло до костей, а сама полуобрушенная арка входа казалась провалом в первозданный мрак. Это выглядело до странного знакомо и от этого еще страшнее, поэтому Мист осторожненько притормозила, с подозрением глядя на плещущуюся внутри тьму, и рука в луже зашевелилась, словно пытаясь поймать зазевавшуюся жертву.
Мист беззвучно взвизгнула заметив движение: открыла рот, перекосила лицо, но ни звука не издала, кроме громко вдоха, и отпрыгнула в сторонку. Торрен равнодушно ударил Хладогрызом по торчащей конечности, отсекая ее и заставляя плюхнуться в лужу с отвратительным бульком.
— Мне кажется, — сказал он. — Или такое же было в Сарэне? — спросил он, вытирая лезвие меча от гнили краем плаща.
— Я твоим плащом больше не укрываюсь, — предупредила девушка, с отвращением на это глядя.
— Как будто я тебе предлагаю, а? — фыркнул парень. — Так что?
— Когда кажется, Эйну молиться надо.
— Нет уж, я лучше тебе помолюсь. Эйн далече, а ты вот под боком, может, и услышишь, — он хмыкнул и убрал меч в ножны пока что.
— Тебе не кажется, — смилостивилась Мист. — Такое было в Сарэне. Это самый настоящий проход в Домены.
— В самом деле? — оживился Эррах, подлезая сбоку, чтобы лучше видеть и в то же время, не подставляться под потенциальные удары из неведомых далей. — Стационарный проход? Так вот от чего, значит, тут мертвецы ходят.
— А я-то думала, может, им просто мокро лежать? — огрызнулась Мист, но потом смилостивилась и объяснила своему официальному ученику. — Мы уже видели такой проход в замке Сарэна. Правда, я все равно понятия не имею, как его закрывать.
— А как вы это сделали в прошлый раз? Или так и оставили?
— Мы прошли в Домены, встретились там… с…ар-Маэрэ Иллемэйром, и он вернул нас назад. После этого прохода уже не существовало, вероятно, он его и закрыл. Поэтому я понятия не имею как это делать.
— С ар-Маэрэ Иллемэйром? — изумленно повторил Эррах, глядя то на Мист, то на Торрена, то на Тьму впереди. — С настоящим? Живым?
— Скорее, мертвым, — рассудила Мист. — Но настоящим, несомненно.
— А он поможет снова?
— Что ж его, людоеда, знает, — почесала подбородок Мист. — Жертвы у нас для него нет, кого он жрать станет?
— Ты шутишь? — осторожно предположил Эррах, снова переводя взгляд с одной на другого, но оба его приятеля выглядели очень серьезными.
— В любом случае, я другого варианта, чем туда слазить, не знаю, — вздохнула Мист, с неодобрением глядя во мрак арки.
— Значит, слазаем, — бодро согласился Торрен.
— Ты бы остался, — сморщила нос Мист. — Кто тут за порядком следить будет и спасать всех, если что? Рах, что ли?
— Я с вами пойду! — тут же всполошился эльф.
— Рах не будет. Айтхара будет, — кивнул на свою зеленую подругу Торрен. Та стояла чуть поодаль, уважительно оставляя пришельцам пространство для маневра и обсуждения грядущих геройств.
— Эта будет, — согласилась Мист и вздохнула. — Ладно. Рах, учти, я тебя отговаривать не буду. Особо спасать — тоже не буду. Так что ты идешь под свою собственную ответственность.
— Да, Моррайт, — с даже излишней готовностью погибнуть за новые знания отозвался эльф. Мист неодобрительно на него посмотрела, но комментировать не стала.
— Айтхара! У нас тут дело.
— Я слушать, Моррайт, — легко отозвалась орчиха, в два широких шага приближаясь к ним.
— Мы трое должны пройти в Домены богов, чтобы уничтожить эту вашу тьму, вернее, закрыть проход туда, откуда идет искажение, вызывающее все местные беды. Мы можем вернуться, а можем не вернуться. В любом случае, если на вас будут нападать — уходите к своей стоянке. Понятно?
— Моррайт и братья идти царство богов, воевать боги, чтобы не слали мертвецов. Мы ждать, пока мочь, потом уходить, — резюмировала Айтхара.
— Вот так и рождаются легенды, — хмыкнула Мист. — Но в целом правильно. Тор? Готов?
— Всегда, — отозвался парень и, рисуясь перед Айтхарой, красиво выпрямился, ни дать, ни взять, герой на пороге эпического подвига.
— Рах?
— С тобой, Моррайт, — подверил тот. Выглядел он куда менее героически, но Мист была уверена, что, во-первых, сама смотрится еще хуже, а во-вторых, что орки со своими большими сердцами найдут им всем место в своих легендах, вне зависимости от внушительности.
Она протянула одну руку Торрену, вторую Эрраху, и решительно шагнула во мрак, не оборачиваясь — а Тор успел обернуться, чтобы послать своей подружке воздушный поцелуй.
Шаг через растянутую и перекошенную тьму длился целую тягучую вечность — до тех пор, пока Мист не смогла открыть рот, обнаружив у себя его наличие, и позвать во мрак: “Дея, зову тебя”, больше ощущая в этом потребность, чем вспоминая свое первое такое путешествие.
Крошечная искра света родилась из ее слов впереди, там, куда ушел звук, и начала, двигаясь, рисовать пейзаж, словно гравюру на черноте небытия: уютное озеро и деревья вокруг, и беседка на воде в самой середине, соединенная с берегом легким, ажурным мостом. Нарисованное небо источало лучи, похожие на золотые линии, и они мягко изогнулись, когда шаг из черноты закончился в их мире.
— Домен Деи, — восхищенно оглядываясь, опознал Эррах. — Поразительно! Вот мы так просто взяли и вошли в Домен Света, разве такое бывает?
— У нас и не такое бывает, — проворчала Мист, пытаясь понять, куда им надо двигаться, чтобы достичь точки, с которой Свифт услышал бы зов и открыл им дорогу дальше. Впрочем, и так было ясно, что из беседки нужно, все ж таки, по мосту перейти на берег, поэтому девушка решительно зашагала вперед, и ее спутники, видимо, впечатленные ее уверенностью, без пререканий последовали за ней.
То, что в конце моста их ждали, выяснилось только тогда, когда они уже приблизились к этой точке: Мист уже ступила на словно нарисованную идеальную траву, когда золотистый свет перед ней сгустился, стал плотнее и обрисовал фигуру прекрасной женщины с золотой кожей, черными волосами и синими бездонными очами.
— Мы снова видимся с тобой, — сказала Камия, одарив взглядом по очереди каждого в маленьком отряде и сконцентрировавшись на Мист. — И ты пришла ко мне домой.
— Здравствуй, Камия, — девушка все-таки умудрилась вовремя остановиться и не ткнуться носом в выдающиеся достоинства демонессы — она подозревала, что такой “удачи” Торрен бы ей не простил. — Мы тут, вроде как, мимо идем. Нашли, гм, лаз, из-за которого в Эквеллоре мертвяки бродят без присмотра, вот, пытаемся закрыть.
— Но не умеем, — поддакнул Торрен, за что был прицельно пнут под колено.
— Чтобы закрыть подобный путь, до дна придется вам нырнуть, — задумчиво сказала Камия, переводя томный, темный взгляд на Эрраха. — Дойти туда, в последний град, откуда нет пути назад. Там небеса рассечены, и вижу я — оттуда ты.