Она ненадолго отложила письмо в сторону, затем записала несколько мыслей о том, как лучше обратиться к Совету с предложением насчёт Стражей. Гавин привел превосходные доводы, хотя зашёл слишком далеко и совсем отбился от рук. Призвать сестёр, не имеющих Стражей, выбрать их, объяснить все преимущества и указать, как это может спасти жизни и помочь победить Тень – вот это подойдёт.
Она налила себе мятного чаю из чайника, стоявшего на краю стола. Странно, но в последнее время чай не портился так часто, как раньше, и сейчас он был хорош на вкус. Она не сообщила Гавину другую причину своей просьбы прекратить охранять её дверь по ночам. Когда он находился снаружи, её сон был неспокойным, поскольку она знала, что он находится всего в нескольких футах от неё. Она боялась, что не выдержит и пойдёт к нему.
Ремень Сильвианы не смог сломить её волю, но Гавин Траканд… Он был угрожающе близок к этому.
* * *
Грендаль ожидала появления посланника. Даже здесь, в самом тайном из её укрытий, его прибытие не стало неожиданностью. Избранные не могли скрыться от Великого Повелителя.
Укрытие не было дворцом, изящным домиком или древней крепостью. Это была пещера на острове, до которого никому не было дела, находящемся в той части Океана Арит, где никто никогда не бывал. Насколько она знала, рядом не было ничего примечательного или интересного.
Убежище было просто отвратительным. За этим местом, в котором было всего три комнаты, присматривали шестеро из её наименее ценных любимцев. Она заделала вход камнем, и единственным путём внутрь или наружу были переходные врата. Пресная вода поступала из источника, еда – из запасов, доставленных ею сюда ранее, а воздух – сквозь трещины в скале. Жилище было сырым и непритязательным.
Другими словами, это было именно то место, где никто не будет её искать. Все знали, что Грендаль не выносила отсутствие роскоши. Это правда. Но самое лучшее в предсказуемости – возможность поступить неожиданно.
К сожалению, ничто из этого не применимо к Великому Повелителю. Вытянувшись на кушетке, обтянутой жёлтым и синим шёлком, Грендаль наблюдала за открывшимися перед ней вратами. Посланником оказался мужчина с плоским лицом и очень смуглой кожей, одетый в красное и чёрное. Ему не было нужды говорить – его присутствие и было посланием. Одна из её любимиц – красивая черноволосая женщина с большими карими глазами, бывшая некогда тайренской Благородной Леди – уставилась на врата. Она выглядела напуганной. Грендаль чувствовала себя почти так же.
Она закрыла копию «Сияющего в Снегу» в деревянном переплёте, которую держала в руках, и встала. На ней было платье из тонкого чёрного шёлка со вставками из стрейта. Стараясь придать себе уверенный вид, Грендаль прошла через врата.
Моридин находился внутри своего чёрного каменного дворца. Мебель в комнате отсутствовала – был лишь камин, в котором горел огонь. Великий Повелитель! Огонь в такой тёплый день? Она сохранила самообладание и не начала потеть.
Он повернулся к ней, пятнышки саа проплывали в его глазах.
– Ты знаешь, зачем я вызвал тебя.
Это был не вопрос.
– Знаю.
– Аран’гар мертва, потеряна для нас – и это после того, как в прошлый раз Великий Повелитель переселил её душу. Можно решить, Грендаль, что подобное вошло у тебя в привычку.
– Я живу, чтобы служить, Ни’блис, – сказала Грендаль. Уверенность! Она должна казаться уверенной.
Он помедлил, совсем немного. Хорошо.
– Ты, конечно же, не станешь пытаться изобразить, что Аран’гар оказалась предательницей.
– Что? – переспросила Грендаль. – Нет, конечно нет.
– Так каким образом твои действия можно назвать служением?
Грендаль нацепила маску обеспокоенности и смущения.
– Но ведь я следовала отданным мне приказам. Разве я здесь не для того, чтобы получить похвалу?
– Ничуть, – сухо сказал Моридин. – Твоё притворное смущение на мне не сработает, женщина.
– Оно не притворное, – сказала Грендаль, подготавливая свою ложь. – Хотя я и не ожидала, что Великий Повелитель будет доволен потерей Избранной, но, очевидно, что выгода стоит этой утраты.
– Какая выгода? – прорычал Моридин. – Ты позволила застигнуть себя врасплох и по-глупому потеряла жизнь одной из Избранных! Уж от тебя-то – от тебя – мы могли бы ожидать, что ты избежишь ошибок с ал’Тором.
Он не знал, что она связала Аран’гар и оставила её умирать. Он думал, что вышла промашка. Хорошо.
– Врасплох? – оскорблено произнесла она. – Меня никогда… Моридин, как ты мог подумать, что я случайно позволила ему найти меня!
– Ты сделала это намеренно?
– Конечно, – сказала Грендаль. – Мне чуть ли не за ручку пришлось привести его к Кургану Нэтрина. Льюс Тэрин никогда не был способен разглядеть даже то, что находится прямо у него под носом. Моридин, как ты не понимаешь? Как Льюс Тэрин отреагирует на то, что совершил? Уничтожение целой крепости, которая сама по себе словно маленький город с сотнями жителей? Убийство невинных ради достижения цели? Каким грузом это ляжет на его сердце?
Моридин помедлил. Нет, он не подумал об этом. Она улыбнулась про себя. С его точки зрения действия ал’Тора были бы полностью понятны. Это были самые логичные и, следовательно, самые разумные средства достижения цели.
Но вот сам ал’Тор… его разум был полон фантазий о чести и достоинстве. Это происшествие не будет лёгким грузом на его сердце, и именование его Льюсом Тэрином усилит эффект на Моридина. Это деяние будет мучить ал’Тора, рвать его душу, полосовать его сердце до крови. Это станет его кошмаром, он будет тащить свою вину на плечах, словно хомут тяжёлой телеги.
Она смутно помнила, на что похожи первые несколько шагов на пути к Тени. Чувствовала ли она когда-нибудь эту нелепую боль? К сожалению, да. Не все Избранные её чувствовали. Семираг с самого начала была порочна до мозга костей. Но другие, включая Ишамаэля, пришли к Тени иными путями.
Она могла видеть в глазах Моридина эти столь далёкие воспоминания. Когда-то она не была уверена, кто этот мужчина, но теперь сомнения прошли. Лицо другое, но душа та же. Да, он точно знал, что чувствовал ал’Тор.
– Ты велел причинить ему боль, – сказала Грендаль. – Ты велел принести ему страдания. Это был лучший способ. Аран’гар помогла мне, хотя и не сбежала, когда я предлагала. Она всегда слишком азартно решала свои проблемы. Но я уверена, Великий Повелитель может найти другие инструменты. Мы пошли на риск, и пришлось заплатить. Но выгода… кроме того, Льюс Тэрин считает меня мёртвой. Это большое преимущество.
Она улыбнулась – немного удовольствия и всего капелька удовлетворения. Моридин нахмурился, затем помедлил, глянув в сторону. В никуда.
– Я вынужден оставить тебя без наказания в этот раз, – наконец сказал он, хотя казался не очень этим довольным.
Было ли это прямым сообщением от Великого Повелителя? Насколько она знала, в эту Эпоху все Избранные, чтобы получить свои приказы, должны были отправляться в Шайол Гул. Или, по крайней мере, терпеть визиты этого ужасного существа – Шайдара Харана. А теперь, похоже, Великий Повелитель общается с Ни’блисом напрямую. Занятно. И внушает беспокойство.
Значит, конец очень близко. Времени на манёвры почти не осталось. Она станет Ни’блисом и будет править миром – своим миром – как только закончится Последняя Битва.
– Я думаю, – сказала Грендаль, – что должна…
– Ты будешь держаться от ал’Тора подальше, – перебил её Моридин. – Ты не будешь наказана, но и хвалить тебя не за что. Да, ал’Тору может быть больно, но ты допустила ошибку в своём плане, и она стоила нам полезного инструмента.
– Конечно, – спокойно сказала Грендаль. – Я буду служить так, как угодно Великому Повелителю. В любом случае, предложение выступить против ал’Тора не входило в мои намерения. Он считает меня мёртвой и пусть лучше так и остаётся в неведении, пока я до поры до времени поработаю в другом месте.