- Выпей еще немного.
На сей раз руки Креслина не дрожат; он принимает чашку и выпивает, не расплескав.
- Имей в виду, - начинает, прокашлявшись, Клеррис, - это сугубо теоретическое рассуждение. По-моему, ты сделал то, чего никогда раньше не делалось. Каким-то образом нарушил дихотомию "Хаос-гармония".
- Дихо... чего?
- Ты использовал магию гармонии для сотворения хаоса, причем в невиданных масштабах, - продолжает Клеррис, словно не услышав вопроса. Возможно, ты помнишь: как-то я говорил тебе, что для большинства Черных с возрастом становится все труднее осуществлять любое разрушение, даже если при этом не используется магия. А ты не только творил немыслимый хаос с помощью сил гармонии, но и - в то же самое время! - еще и убивал людей своим клинком.
Клеррис умолкает, и в наступившей тишине отчетливо слышен шелест прибоя.
- И... что? - напряженно выдавливает Креслин.
- В тебе, в самых твоих костях слишком много основополагающей гармонии, и твое сознание просто отключило то, что могло помешать тебе выжить. Но никакое перенапряжение не проходит даром, и те же фундаментальные силы гармонии, высвободившись, рикошетом ударили по тебе и по Мегере, - разметав в клочья твою защиту.
- Сознание? По-твоему, выходит, что мои мысли уже вроде как и не мои?
- Нет у меня ответа, - вздыхает Клеррис. - Говорю же, я могу только гадать.
- А моя слепота - она надолго?
- Да кто ж ее знает? Окажись на твоем месте обычный мастер гармонии, он давно был бы мертв. А слепота... не знаю. Может остаться на всю жизнь, но, возможно, ты и прозреешь... через год... или через десять лет. Когда не скажет никто, но то, что вы с Мегерой живы, - уже чудо. А раз случилось одно, почему бы не случиться и другому?
- Ладно. А что с вражьими солдатами?
- Шиера оказалась поумнее нас с Хайелом, к тому же остальные корабли были выброшены не так кучно. Она перехватывала спасшихся по отдельности, и они или падали под стрелами, или сдавались. Переловили, правда, не всех: в холмах еще укрываются беглецы, но не думаю, что они доставят нам много хлопот. Норландцы и остранцы захотели выкупить своих, и Шиера с Хайелом запросили за пленных самую высокую цену... - Клеррис снова прокашливается. - Похоже теперь, особенно с учетом того, что нам достались и выброшенные суда, все денежные проблемы решены. Вы с Мегерой теперь довольно богаты.
- Мы богаты?
- Как регентам вам причитается одна пятая, кроме того, Шиера с Хайелом настояли на возмещении тебе всех затрат на припасы, которые ты покупал на свои средства. Вообще-то, после того как Шиера рассказала об этом бойцам и выплатила им всю задолженность по жалованию, они хотели выделить вам с Мегерой треть, но Шиера и Хайел заявили, что вы столько не возьмете.
- Да нам и пятой-то части много.
- Кончай молоть чушь! Ты не можешь позволить себе быть бедным! Разве не бедность вынудила тебя к пиратству и всему прочему? А вдруг случится новая засуха или возникнут другие затруднения?
Веки Креслина опускаются, и он вновь проваливается в сон.
CXLI
Ступая медленно, но довольно уверенно, Креслин, даже не видя, находит дверь в комнату Мегеры и входит внутрь.
Она лежит неподвижно и дышит очень тихо. Спит или просто отдыхает? Затем Креслин слышит шорох хлопковых простыней.
- Как ты? - начинает он.
- Лучше, - отвечает она слабым шепотом, и руки юноши пронизывает ее боль. Он садится на табурет рядом с постелью, накрывает правой ладонью ее ладонь, а левую, пригладив влажные волосы, которых не видит, оставляет на все еще слишком горячем лбу.
- Твоя рука... так приятно ее чувствовать...
Креслин ощущает влагу на ее щеках, а потом, сосредоточившись, передает ей часть своей внутренней силы, жалея, что недостаточно крепок, чтобы отдать больше. Однако радует и малая возможность подкрепить жену и будущую дочь хотя бы малой толикой Черной гармонии. Почувствовав, что слишком сильно сжал ее руку, юноша спохватывается и разжимает пальцы.
- Не уходи.
- И не думаю... - он снова берет ее ладонь, а левой рукой поглаживает волосы и проводит по щеке, пытаясь представить себе ее лицо - ее веснушки, пламя ее волос. Образ формируется, но, появившись перед его внутренним взором на миг, тут же тает.
- Что... что нового? - спрашивает Мегера.
- Шиера настояла на отправке в Фэрхэвен, Хамор и Нолдру посланий с предложением заключить соглашение. Если они признают Отшельничий и не станут препятствовать торговле, мы не будем топить их корабли.
- А как они? - шорох. Мегера пошевелилась, хотя по-прежнему лежит на спине, обложенная подушками.
- Нолдра не заставила себя ждать: они даже прислали свой проект договора. Хамор и Фэрхэвен пока ничего не ответили, но и Шиера, и Хайел, и Лидия считают, что они тоже согласятся. Байрем уже спустил на воду четыре новых корабля, а хайдлинские и аналерианские пленники заняты увеличением волнолома. Норландцы достраивают новую пристань, но они через несколько дней отправятся на родину на своем корабле: мы решили вернуть им один из участвовавших в нападении.
Креслин облизывает пересыхающие губы и слегка сжимает запястье жены.
- Благоразумно ли это?
- Мы можем сделать годными к мореплаванию более дюжины судов, но пока негде взять столько моряков. К тому же, наш настоящий недруг - вовсе не Нолдра.
Заслышав шаги, Креслин поднимает голову, тянется чувствами навстречу звуку и узнает целительницу.
- Привет, Лидия.
- Так и знала, что найду тебя здесь. Дай-ка мне ее осмотреть.
Удержав руку Мегеры еще на миг, пальцы Креслина разжимаются. Он встает, подходит к полуоткрытому окну и подставляет лицо легкому ветерку. Целительница, склонившись над Мегерой, осматривает ее руки и глубокую рану на бедре.
- Так, вижу, тут не обошлось без дополнительной помощи, - произносит она, повернувшись к Креслину. - Хочется верить, что ты и вправду мог себе это позволить.
- Я отдал ей ровно столько, сколько ты разрешила.
- Точно? Не больше?
- Ну... Если только чуточку. Я знаю пределы своих возможностей.
Над этими словами смеется даже Мегера, но ее слабый, болезненный смех заставляет сжиматься его сердце и наполняет глаза слезами.
- Хватит. Ты отдал слишком много. Есть такая вещь, как эмоциональная стабильность, - говорит Лидия, крепко взяв его за руку повыше локтя. - Тебе нужно отдохнуть, причем в своей комнате. Подчеркиваю - в своей, иначе вы оба совершенно лишитесь сил.