- Не так. Дело не в этом.
- Так расскажи мне в чем, суженый. Расскажи, чем ты отличаешься от других мужчин. Солги, как лгут они все!
Креслин вздыхает.
- О, мы, кажется, выказываем признаки сожаления. Или просто усталости?
- Ты выслушаешь меня, или уже все для себя решила?
- Этот человек мертв! Разве не так?
- Мегера! - Креслин теряет терпение, повышает голос, и ее имя звучит как раскат грома. - Это не обычный гарнизон, а место ссылки. Каждый здешний солдат убил по меньшей мере одного человека. И не в бою - совершил умышленное убийство. Сюда отправляли только преступников, но даже среди них герцог выбрал не самых закоренелых и отозвал обратно в Монтг-рен. Здесь же остались только отъявленные головорезы, такие как Зарлен. Он так или иначе искал бы случая меня убить, вот я и предоставил ему эту возможность с самого начала. Да, я действительно вызвал его на поединок и сделал это намеренно, на глазах у всех, чтобы остальные солдаты поняли: ни я, ни ты не станем для них легкой добычей. Да, я родился и вырос в Западном Оплоте. Я чту Предание, но тем не менее убиваю. Должен заметить, что Предание Рибэ запрещает не кровопролитие вообще, а бессмысленное кровопролитие. По-моему, разница весьма существенная. Кроме того, ты, по-видимому, забыла, что я едва ли не умираю вместе с каждым, кто гибнет во время сотворенной мной бури. Можешь считать, что я в какой-то мере эгоистичен, ведь если бы Зарлен вынудил меня использовать против него ветра, мне пришлось бы прочувствовать его смерть. А я и так уже перенес их слишком много.
- Смерть есть смерть, какова бы ни была ее причина! - гневно сверкая глазами, возражает Мегера.
- Не знаю, но я устал. И все время оказываюсь загнанным в угол. Будь у меня возможность тщательно продумывать каждый шаг, мне, наверное, удалось бы избежать большей части тех разрушений, к каким привело использование моих способностей. Но я всякий раз оказываюсь перед необходимостью немедленно реагировать на угрозу. Жажда мести, вожделение, злоба - вот что нес в себе этот человек - Креслин впивается в Мегеру взглядом. - И я не заметил с твоей стороны особого стремления унять или урезонить его.
- Ты так ничего и не понял, - сердито ворчит Мегера. - При чем тут я?
- Мне нужно сходить за лошадьми, - устало говорит Креслин. - Надеюсь по возвращении застать тебя здесь.
- А куда мне отсюда деться, о ненаглядный супруг?
Он выходит за дверь, сопровождаемый ее гневным взглядом.
"А куда мне отсюда деться, о ненаглядный супруг?.." - эти слова звенят в его ушах, когда он закрывает за собой обшарпанную дверь. Куда могут деться они оба?
- Ты в порядке? - спрашивает стоящий возле неказистого каменного домишки Клеррис.
Креслин молча качает головой и смотрит в сторону пристани, туда, где находятся "Грифон" и кони, которых ему надлежит забрать.
Направляясь навстречу юноше по усеянному камнями песку, немолодой маг с усмешкой говорит:
- Женщины... Я знаю Лидию невесть сколько лет, но до сих пор не могу сказать, что ее понимаю..
- "Невесть сколько лет"... - повторяет за ним Креслин. Он отводит взгляд от пристани и, повернувшись к Клеррису, спрашивает: - А Лидия, она твоя ровесница?
Смущенная улыбка на миг делает мага похожим на мальчишку:
- Ну... ей лучше удается контролировать внутреннюю гармонию, и... В общем, она чуточку постарше.
Креслин прощупывает собеседника своими чувствами, но слова звучат правдиво и сам Клеррис совершенно спокоен: его отличает та неизменная уверенность, которую юноша уже привык связывать с гармоническим началом.
- А на что ты способен, кроме продления жизни и исцеления?
Клеррис поджимает губы:
- Помимо управления погодой - а лишь очень немногие из нас, если такие вообще найдутся, способны соперничать в этом с твоей природной силой, магия гармонии сводится в основном к упорядочению, то есть исцелению и укреплению. Правда, мы умеем создавать некоторые не связанные с хаосом иллюзии, скажем, исчезновение, и можем погружать людей в сон, не причиняя им вреда. Ну и, конечно, мы все знаем толк в растениях.
- Растениях?
- Смотри внимательно, - Клеррис указывает на чахлый голубой цветок, распустившийся на оплетающей груду камней колючей лозе. - Это не бросается в глаза, но...
Креслин ощущает направляемый Клеррисом к крошечному цветку поток силы и видит, как медленно, в размеренном темпе капель, падающих после дождя с уголка крыши, стебелек крепнет, лепестки наливаются соком, и цвет их становится ярче.
- А вот Лидия или Марин - те могут взять саженец ябруша и повлиять на него так, чтобы плоды со временем стали крупнее или мельче, кислее или слаще... Но большинству людей не интересны чудеса, результаты которых видны лишь спустя годы.
- Наверное, - соглашается Креслин. - Но ведь предполагается, что магия действует мгновенно.
На губах Клерриса вновь появляется мальчишеская улыбка:
- Действует-то она мгновенно, но вот чтобы результаты этого действия проявились со всей очевидностью, требуется время. Но зато, в отличие от содеянного нашими Белыми "друзьями", сотворенное нами долговечнее, и уничтожить плоды наших трудов довольно трудно.
Креслин замечает, что Мегера выглядывает в узкое окошко. Фрейгр спускается по пыльной дороге к пристани, где привязаны кони.
- Тут есть над чем подумать, - со вздохом говорит юноша. - Но в свое время. Сейчас я, пожалуй, все же схожу за лошадьми. Сдается мне, нашему славному капитану не терпится покинуть Отшельничий.
LXXI
В центре подернутого белым туманом зеркала видна высящаяся на черном утесе черная башня с мерцающими, словно они не из настоящего камня, стенами.
Губы вперившего взгляд в зеркало Высшего Мага шевелятся, но слова не слышны. Потом он хмурится, и изображение исчезает. В серебре зеркала отражается лишь потолок комнаты.
Слышится стук в дверь.
- Заходи.
Протиснувшись бочком в маленькую комнату, Хартор с порога спрашивает:
- Ты слышал?
- Ба, я это почувствовал. Да и кто бы не почувствовал, когда закричал весь мир. Мне просто не хотелось поднимать этот вопрос перед всем Советом.
Высший Маг указывает визитеру на ближайший к двери стул и сам садится на кресло с прямой спинкой. Хартор косится на пустое зеркало: