Впрочем, глупый вопрос. У меня ещё остались капли повреждённого ихора, да и жар души можно будет пустить на сгущение, как это все и делают, по словам Ирала, так что заняться у меня есть чем.
В башне первым на кровать рухнул Питак. По его серому, обрезавшемуся лицу было видно, что ему это очень нужно. Я тоже лёг вместе с остальными. Если не заниматься техниками, то незачем сидеть на вонючем третьем этаже, да и лежать гораздо лучше, чем сидеть.
Последние капли ихора королевского Дома Умбрадо, где вы?
Вот они.
Если так задуматься, то сейчас я своими руками делаю то, о чём мне раз за разом талдычат тени, вернее, талдычит тень Молак. Разрушить ещё несколько капель, и во мне не останется ихора королевского Дома Скеро, я действительно стану кровь от крови королевского Дома Оскуридо. Возрожу эту кровь, как и боялся первый убитый мной человек — Флайм.
Король рода, которого не было тысячу лет.
Шесть капель. Пять капель. Четыре капли. Три. Две. Одна.
Последняя капля рода Умбрадо раскололась, распадаясь жаром души. Я влил его в каплю своего ихора и прислушался к себе.
Ничего.
Ничего не изменилось.
Я не ощущаю в себе ни особых, раньше несуществовавших сил. Ни желания вскочить и бежать куда-то, создавать драугров. Ни рыдать, сокрушаясь о смерти Предка Ребала.
Ничего.
Ничего не изменилось.
С этой мыслью я и заснул.
Пробуждение вышло не самым приятным — сердце стиснуло льдом, а над ухом настырно повторяли:
— Господин. Господин.
Я распахнул глаза, судорожно вдыхая.
Ну вот что бы Ребелу вас с собой не прихватить? С чего бы ему привязывать вас к крови Оскуридо, а?
Со злостью уставился на Молака. Кто же так безжалостно будит, тем более господина? Вам так впору реольцев будить, чтобы они во сне от испуга скончались. Разве я в прошлый раз не объяснил вам, что так поступать не следует?
Молак от моего взгляда отшатнулся, но справился с собой, подплыл обратно и выпалил:
— Господин, давайте украдём для вас полный кувшин состава!
— Чё...
Я вовремя спохватился и оборвал свой удивлённый вопль. Заполошно огляделся. Все спят. Никого не разбудил мой хрип.
Молак же зачастил:
— Господин, вы стали гораздо сильней всего с двух поглощённых порций. Я не могу сказать, какая из моих теорий о сути этого явления верна, но это всё неважно. Важен лишь результат. Сейчас лучшее время для того, чтобы украсть кувшин. Закий и Ормос пьют вино со вчерашнего дня и не собираются останавливаться. Они лишь вечером запустят в камеры учеников девятой башни, Кровавые все, кроме одного, вне Академии, в лесу, мы проведём вас через их половину и покажем, как отпереть хранилище крови.
Я скривился, давая понять, как оцениваю его идею.
Молак нахмурился и тут же выпалил:
— Господин! Давайте украдём кувшин, господин, и вы перегоните его ихор в свой. Сгущение ихора — это тяжкий каждодневный труд — день за днём, месяц за месяцем, год за годом вливать все излишки жара души в капли ихора. Неважно каким образом вы овладели этой способностью расщеплять чужой ихор, нельзя не воспользоваться шансом, который вам подбросила судьба.
Кривиться я не перестал, но задумался. Во многом советник прав. Особенно с этими его годами упорного труда. Проклятый Вир, чтобы его Ребел к себе прибрал, слишком уж жёсткие условия мне поставил. Если я сумею воспользоваться его тайным составом, чтобы выполнить условия сделки, то кто сказал, что я могу упускать такой шанс?
Спустил ноги с кровати и сделал жест, которым приказывал продолжать. Молак тут же повеселел и начал говорить именно о том, что меня и волновало:
— Мы всё продумали, господин. Мы проведём вас по всему пути, словно за руку. Никто даже не заметит вас.
Я попытался вспомнить, откуда Ормос выносил свои кувшины. Откуда-то по коридору. Еще переругивался оттуда с Закием. В любом случае, там наверняка замок. Знают ли об этом тени? Глупый, конечно, вопрос. Им и не знать? Если кувшины состава хранятся не в комнате из камня трёх исаров, то, разумеется, тени проследили за Ормосом в каждой мелочи.
Остаётся ещё вопрос самой кражи, вернее, момента, когда кражу обнаружат и начнут искать виновного. К тому моменту нужно будет избавиться от кувшина, а значит, перегнать весь состав в свой ихор.
Я осознал, что, в общем-то, уже согласен с безумным планом, усмехнулся и нагнулся за сапогами. Безумие. Но безумие ничуть не большее, чем дважды, рискуя погибнуть, подниматься на посвящение к алтарю Хранителей.
Впрочем, едва я, тихонько, стараясь никого не разбудить, спустился и оказался за дверью башни, как сделал ещё один жест, которым всегда приказывал теням проверить, нет ли посторонних.