Матросы, ждавшие на берегу, приветствовали их было радостными криками, однако, заметив глиняный шар и неестественно сверкавший в руках Йанака сапфир, люди растерянно притихли. Самого Йанака они издали приняли за Каспеля — четверо уходили в город, четверо и возвращались из него, — но что за странная штуковина прыгает и крутится у них под ногами? Когда же они разглядели Йанака, ужасу их не было предела. Напрасно островитянин старательно растягивал губы в приветливой улыбке — это не убавило паники среди моряков.
Сивара, начав понимать язык Йанака с момента появления Орчера в храме, как могла утешила растерявшегося морежителя и попыталась успокоить перепуганных матросов.
— Он не причинит никому зла. Он — наш друг. Нам обеспечена поддержка в обороне Наниха!
— Принцесса! — Один из моряков едва мог говорить со страху, остальные, сбившись в кучу, наблюдали за происходящим с тревожным блеском в глазах. — Принцесса! Он что, будет вместе с нами на корабле? — Моряк, словно желая разогнать злые чары, очертил в воздухе каббалистический знак.
— Он не желает вам зла, — устало повторила Сивара, заглушая пылкое бормотание Йанака, затем, оперевшись на руку Джена, она ступила в лодку, А Джен как зачарованный глядел на ком глины, который остановился, задрожал, подпрыгнул и уже в следующий момент, глухо ударившись о доски, был в лодке. Йанак занял место на носу, уложив камень на колени. Фроар, вернувшись в своё обычное состояние, всем своим видом выражая враждебность и презрение, устроился напротив кормчего — подальше от Йанака, убрав цепь под складки рукавов, — цепь, которой был убит Каспель!
— К кораблю! — скомандовала Сивара. — Мы возвращаемся в Наних! — Гребцы, ропща и бросая косые взгляды в сторону Йанака, всё-таки повиновались, и уже через мгновение лодка плавно неслась к галере.
Йанак с любопытством рассматривал приближающийся корабль, однако, когда лодка подошла к нему вплотную, оказалось, что на палубе нет ни души. Они обогнули корабль, окликая команду, и наконец выяснили, что все попрятались, испугавшись Йанака. Это повергло его в уныние.
— Я им не понравился, они боятся меня. Теперь я понимаю, что поступал мудро, не покидая свой садик. — Он с тоской посмотрел на остров. — Если даже Орчер не прикажет мне, я все равно сюда вернусь. Да, здесь я был одинок, но меня никто не чурался. — Он встал, на другом конце лодки поднялся Фроар. Сивара нетерпеливо взмахнула рукой:
— Немедленно поднимите нас на палубу. Я хочу представить вам нашего нового друга.
Йанак поднял над головой голубой камень, и тот, освещённый ласковым солнцем, заискрился, озаряя палубу и столпившихся на ней людей.
— Именем Орчера! — громко объявил морской житель. — Я вступаю на борт этого корабля ради моего учителя, ради его усилий, направленных на установление мира в Нанихе! — И тотчас насторожённое молчание разрешилось одобрительным гулом. Принцесса улыбнулась:
— Починены ли паруса? Все ли готово к отплытию? Мы возвращаемся в Наних! Позвольте отбыть…
И тут раздался знакомый, похожий на грохот камней в консервной банке, смех.
— Позвольте отбыть… В Наних… — зло процедил Фроар. Все повернулись к нему, а он, как развеселившаяся скала, опять захохотал прямо в лицо принцессе, которая застыла от ненависти. Люди зароптали, сжимая кулаки и невнятно бормоча проклятья, но Сивара движением головы остановила их. Фроар перестал смеяться:
— Ты слегка опоздала, Сивара. Было условлено, что Корф подождёт с войной неделю, после того как ты отбудешь туда! Мои люди позаботились о ваших военачальниках. Ваш народ остался без предводителей! Ты вернёшься слишком поздно! — Он снова расхохотался, похлопывая себя по бедру, отчего цепи вторили звоном и грохотом. — Ох да! Позвольте отбыть в Наних! Если Наних ещё цел!
Сивара коснулась рукой матроса, стоящего рядом:
— Уберите его в каюту.
Когда министра поволокли прочь, он, повернув голову, насмешливо бросил через плечо:
— Что же, у вас есть ещё колдун со своей магией. Воспользуйтесь… Думаете, он поможет вам теперь?
ГЛАВА XI
Мрачные башни великого города террасами уходили ввысь, в сумеречное небо. Паруса раздувались под вкрадчивым бризом, нос судна разрезал водную рябь, и остров убегал к туманному горизонту, уменьшаясь, тая на глазах. Его пальцы-шпили, протыкающие об^ лака, цепляющиеся за них, как серые призраки, таяли в дрожащем вечернем воздухе, сливаясь в одно расплывчатое пятно. Тёплый свет заходящего солнца золотил купола облаков.