— Не знаю, что это, но выглядит оно так, будто на него с размаху наступил великан, — заметил Оуэн. — Сколько железа… знатные заказы, наверное, были у кузнецов.
Зельза передернула плечами.
— Мне еще никогда не приходилось чувствовать такой сильный запах застарелой смерти, — тихо призналась она. — Послушай… рыжебородый… можно, я поеду рядом с тобой? Клянусь, первый раз в жизни мне страшно одной. — Она нервно рассмеялась.
Спустя часа четыре окружавшие дорогу поля стали немного чище. Развалин стало заметно меньше, и людей они встречали. Рабы были повсюду: едва шевелясь, с безразличным видом работали они на крошечных, истощенных клочках земли, выглядывали из полуразвалившихся хижин или глазели по обочинам дороги.
Но вот перед ними выросли ворота самого города.
— Клянусь зубом бога-счастливца! — вскрикнул при виде их Оуэн. Остальные замерли, потрясенные.
Белые стены из отполированного камня, блестевшие на солнце, были в двадцать раз выше человеческого роста. По стенам длинной цепью выступали гигантские мозаичные картины: бородатые люди в роскошных одеждах, невиданные животные наподобие ящеров. Их венчала бесконечная надпись из странных ломаных знаков. Огромные ворота представляли собой колоссальную арку, которую охраняли две мощные фигуры из черного камня, истертые и уродливые, словно божества царства демонов: у них были мрачные лица и когтистые лапы. Высокие створки ворот были широко раскрыты: они сверкали металлом, и литые изображения на них были тоже очень необычны.
Путники вошли в тень под аркой и только тут увидели город. Увидели они и широкую улицу, и высокое здание из белого камня, напоминавшее пирамиду, в конце ее.
Но город не был мертв.
— Нас встречают, — сказал Кайтай и тронул на груди амулет.
— Вижу. — Оуэн продвинулся на своем юлла чуть вперед и взялся за топор. — Что ж… возможно, это конец. Но все же мы еще посмотрим.
По обе стороны от ворот на широкой дороге в две шеренги стояли воины с оружием и в доспехах и молча ждали.
Высокорослые, в алых плащах, они держали длинные пики. Их круглые щиты были роскошно украшены, а шлемы — оторочены белыми перьями. Доспехи плотно закрывали тело. Сотни три воинов стояли совершенно неподвижно, ровными рядами. Однако вокруг не было видно ни одного конного и ни одной лошади. Эта странность поразила Оуэна, так как широкая мощеная улица в городе явно была сделана для повозок.
И все-таки они чертовски тихо стоят.
Оуэн дал сигнал остановиться всего в нескольких метрах от ближайшего воина. Он слез с седла и опустил топор лезвием вниз.
Он ждал довольно долго, затем наконец закричал:
— Приветствую вас! Я — Оуэн из Маррдейла, прибыл по делу! Кто-нибудь из вас понимает мой язык?
Ни один не пошевелился, ни один не ответил.
— Э-э, похоже это… чучела? — крикнул Оуэн Зельзе и Кайтаю. Он медленно пошел вперед, ведя за собой юлла. Затем неуверенно вытянул руку и дотронулся до ближнего воина.
— Обман!
— Не совсем, — послышался голос с дальнего конца шеренги.
Из шеренги блестящей гвардии выступил один и пошел к Оуэну.
— Привет тебе, Оуэн из Маррдейла, — сказал воин. — Я есть… Я был… Ялкан с островов.
Оуэн посмотрел на него: высокий, очень бледный человек с худым лицом и глубоко посаженными глазами. Затем он перевел взгляд на солдата, которого он пытался потрогать, а после опять на настоящего.
— Ну что ж, приветствую тебя, Ялкан, — ответил он наконец. — А для чего эти… куклы — это что, пугала для врагов?
— Не совсем, — сказал Ялкан. — Видишь ли, я не такой, как они. Но… наверное, когда-нибудь буду таким же. — Он подавил усмешку. — А пока что я ими командую. Я — капитан городской стражи и откомандирован сюда, чтобы встретить тебя… и того, кого ты сюда доставил… — Он склонил голову. — Итак, прошу следовать за мной, мы отправимся к Высокому Месту. И там… ты исполнишь то, для чего пришел сюда.
Спутники Оуэна поравнялись с ним и остановились в ожидании. Ялкан кинул на них взгляд, затем повернулся к шеренге безмолвных фигур.
Он резко выкрикнул что-то на неизвестном языке, и, повинуясь команде, вперед выступили двенадцать воинов, повернулись синхронно, будто надетые на один стержень, и медленно пошли вперед, эскортируя троих путешественников.
— Но эти… — Оуэн во все глаза глядел на шагавших с двух сторон гвардейцев, — но ведь они неживые!