Вдруг под аркой, ведущей во двор, послышалось какое-то движение. Керис глянул — и его чуть удар не хватил. Быстрым шагом прямо в его сторону направлялся один из этих хасу. Сомнений быть не могло — робы красного цвета носили только они. Это было их своеобразным отличительным знаком.
Воин закусил губы, стараясь, держать себя в руках и не показывать тревоги. Ведь эти хасу, как правило, тоже все обладают волшебным даром. Ему ничего не стоит заметить, что Керис сидит на лавке в одиночестве. Впрочем, он не знал, что тут должно было сидеть обязательно два человека. Парень приготовился к обоим ожидаемым развязкам ситуации — либо пуститься в как можно более долгие объяснения, либо без объяснений вступить в драку. Но хасу, не обращая внимания на Кериса, быстрым шагом прошел мимо него и остановился возле начальника караула. Пламя бросало багровые отблески на бритый затылок церковного послушника, на красную робу. Послушник явно тоже почуял опасность, только он не мог определить, откуда этап опасность исходит, и потому-то тон его был таким обеспокоенным, даже испуганным.
Он тоже ощущает это, подумал Керис. Предчувствие неведомой пока беды вовсю бушевало в его душе. Почему-то особенно пугающей была темноты в уголках двора. Тут Керис поймал себя на мысли, что страх-то он ощущает точно такой же, как и в ту ночь, когда он стал невольным свидетелем убийства Тирле. Как будто бы он стоял на пороге опасности.
И вдруг он понял, что происходит сейчас внутри самой Башни Тишины.
Ощущение было такое, как будто земля разверзлась у него под ногами, и Керис как бы свалился в будущий поток ледяной воды. Вскочив на ноги, парень схватился за рукоятку меча и яростно закричал: «Нет! Нет!»
Начальник караула живо обернулся к нему, и Керис увидел, как тщательно сработанная дедом иллюзия рушится, и у офицера точно пелена падает с глаз. Отшвырнув в сторону замешкавшегося хасу, начальник подскочил к нему и открыл рот: — А где же…
Керис уже во весь опор мчался через двор, размахивая мечом.