И все засмеялись. Совсем не потому, что шутка хорошая, просто очень хотелось радоваться вместе с этим человеком.
— Господа, боюсь, что дело не в электричестве, — послушав шепот наклонившегося к уху слуги, сказал Октай. — Что-то перегорело на подстанции.
— У вас же своя подстанция, — проскрипел Гусейнов.
— Да, скоро починят, — заверил его Октай.
— Вас как будто сглазили, — заметил британец. — У вас в Азербайджане есть такое понятие? Или в исламе это по-другому работает?
— У нас есть всё, — хмыкнул Октай. — А для того, чего нет в исламе, у нас есть молоканские ведьмы.
— Что это такое? — заинтересованно спросил британец.
— Деревенские суеверия, — отмахнулся Гусейнов.
— Знахарство, — сказал новый, до того молчавший голос.
Серый, суховатый, но вместе с тем потрескивающий оранжевыми и желтыми языками пламени. Руслану было сложно сказать что-то о человеке по такому голосу. Разве что возраст — не больше сорока.
— В детстве я боялся темноты, — продолжил тот же голос после долгой паузы, в которую почему-то не влез Гусейнов со своим дребезжанием. — И родители отвели меня к бабке, которая… как это по-английски? Читала заговоры от испуга.
— О, и как это работает?
— Как выглядит или как работает?
— Выглядит, для начала, — определился британец.
— Старушка читала надо мной, сидящим на табуретке, какие-то заклинания, что-то бубнила, водила свечкой, а потом капала воск на воду. Так прошло несколько сеансов. В большом тазу в воде к тому времени плавал довольно большой кусок воска. В какой-то момент старушка его перевернула.
— И? — завороженно спросил британец.
— С той стороны была свернувшаяся в клубок змея. Как будто бы вырезанная неплохим резчиком. Эту же змею я видел во сне, в котором она ела моих родителей. Из-за нее я и боялся темноты.
Некоторое время все молчали, ожидая, что рассказ продолжится. В тишине было отчетливо слышно потрескиванье горящих свечей, создававшее особую, вводящую в транс атмосферу.
Исходя из того, как именно Гусейнов реагировал на рассказчика, Руслан сделал вывод, что это и есть тот самый «человек, близкий к турецкому посольству».
— Вау! — наконец-то восхитился британец. — И что, подействовало? Вы перестали бояться темноты?
— Да, вполне.
— И как это работает?
— Просто сочетание самовнушения и гипноза.
— Но откуда она знала про змею? — поинтересовался обладатель приятного, теплого голоса. — Вы ведь не рассказывали ей о своем ночном кошмаре?
— А вот это уже деревенская магия, полагаю, — он выделил интонацией слово «магия», подчеркивая его родство с употребленным Русланом словом «маг».
— Итак, — заскрипел вдруг Гусейнов, — вы сказали, что вы историк?
— Да, — Руслану показалось, что на него спустили собаку.
— Но вы же участвовали в «Битве магов»! — вклинилась проклятая девчонка. — Я видела!
— Чего не сделаешь для популяризации науки, — усмехнулся Руслан, и его шутку вслух поддержали Октай, Нигяр и кто-то из британцев; остальные, наверное, изобразили вежливые улыбки.
Британцы зашептались о чем-то, предположительно, один пояснял другому, о каком шоу идет речь. Руслана подташнивало, во рту снова возник медный привкус.
— Вы там выиграли! — возмутилась девочка.
— Ната, успокойся, да! — перешла на русский ее мать.
— Ничего страшного. — Руслан улыбнулся, хотя мысленно попросил заткнуть этой неуемной девице рот куриной ножкой. — На самом деле я купил победу.
— Зачем? — спросил Гусейнов.
— Захотел, — отмахнулся Руслан, совершенно не соврав, в сущности. — Могу себе позволить.
Что-то глухо грохнуло вдали, за пределами дома. Зазвенели приборы, стаканы, кто-то, вероятно, дернулся и ударился о стол.
— Мама, что это? — напряженно спросил молчавший до этого момента гнусоватый, зеленый девичий голос, принадлежавший, наверное, средней сестре — Лейле.
— Что-то взорвалось? — особенно резонансно задребезжал Гусейнов.
— Сейчас все узнаем, — спокойно разрезая что-то в тарелке ножом, ответил Октай.
— Если вы не против, то я вас покину, — сказал Руслан, чувствуя, как тошнота подступает к самому горлу, а голова кружится все сильнее. — Я устал с дороги.
— Конечно, тебя проводят, — все-таки не смог окончательно убрать из голоса облегчение Октай.
— Хорошего вечера, господа.
Все, кроме Гусейнова и загадочного человека из посольства, попрощались. Руслан встал из-за стола, кто-то из слуг дотронулся до его локтя, а потом аккуратно повел к выходу из зала. Вплоть до того момента, как за спиной Руслана закрылась дверь, в помещении царила тишина.