— Как прошло? — поинтересовался Дауд, явно торчавший тут все это время.
— Великолепно, — процедил Руслан сквозь зубы и пошел куда-то по коридору.
— Ай, да-а-а… — разочарованно протянул Дауд. — Совсем плохо?
— Тебе какое дело?
— Так… интересуюсь…
Руслан остановился и повернулся к Дауду.
— Отвези меня в аэропорт.
— Зачем?
— Хочу оценить архитектуру!
— Совсем плохо, — резюмировал Дауд. — А про меня что-нибудь говорили?
— Да, — кивнул Руслан. — Обсудили твои карьерные перспективы. Ищи себе новую работу.
— Шутишь, да? — после паузы уточнил Дауд.
— Это не у меня из-под носа увели самое дорогое, что было в этом доме.
Руслан снова пошел по коридору, сам не зная куда именно. Он давно запутался в местных поворотах. Дауд нагнал его через несколько шагов и подсказал:
— Налево.
— В аэропорт меня отвезешь?
— Мне не говорили… Слушай, может, как-то уляжется, а? — совсем жалко протянул Дауд.
— Нет. Он сумасшедший.
— Кто? А… Зачем сумасшедший? Просто… Ответственности много. Другой образ мысли. Что сказал?
— Что я должен либо жениться, либо найти Амину.
— А что сложного? — насторожился Дауд.
— Думаешь, найду? — удивился Руслан.
— Ты же не урод. И семья богатая. Конечно, найдешь!
Несколько секунд Руслан пытался понять, что вообще несет Дауд. Тот, наверное, занимался тем же.
— Не невесту! Амину!
— Это сложнее, — вздохнул Дауд. — Или легче, как посмотреть.
— Почему?
— Попросят же выкуп, рано или поздно…
— А ты неплох! — Руслан оценил черный юмор. — Тогда приступаем к поискам!
— Совсем не хочешь жениться, да? — уточнил Дауд. — Рассматривай это как… бизнес.
— Рассмотрел! Такой бизнес называется проституция.
— Ай, да-а-а! Зачем так говоришь? Понял я, не будешь жениться. Все, успокойся.
Руслану вдруг показалось, что у него в голове вместо мыслей снулые рыбы. Они даже не трепыхаются, а глупо стукаются друг о друга. Как будто разговор с Октаем и этот инфернальный ужин превратили его голову в аквариум. Но теперь, когда он отдалялся от зала, от всех этих голосов, звона приборов и шелеста свечей, загипнотизированные рыбины мыслей приходили в себя.
Октай, видите ли, делал то, что должен. Бросил жену и сына, потому что надо было делами клана заниматься. Мученик долга сратый. А теперь, значит, Руслан должен играть в те же игры? Кстати, он припомнил, как Октай его представил. Не Руслан, а Арслан!
— Аккуратно! — Дауд потянул его назад, но он по инерции завершил шаг, нога провалилась куда-то.
Дауд среагировал мгновенно, умудрился поднырнуть под Руслана и аккуратно поймал его на правое плечо. Кажется, он и веса-то не почувствовал. Просто встал, держа сложенного пополам Руслана на плече.
— Сука…
— Не ругайся, — вздохнул Дауд. — День плохой, бывает, да.
— Сука, — повторил Руслан и зачем-то изо всех сил зажмурился.
Откуда-то тянуло чем-то сладковато-гнилым, и от этого запаха чудовищно кружилась голова. Казалось, мир вращается все быстрее и быстрее. Единственное, что оставалось неподвижным, — Дауд. Он молча стоял, то ли дожидаясь, когда Руслана перестанет вертолетить, то ли не зная, что предпринять, — поставить его на землю или отнести в комнату.
— Лестница? — обреченно спросил Руслан.
— Чуть-чуть.
— А чего молчал?
— Задумался. Извини.
— Поставь меня где взял, пожалуйста.
Дауд так и поступил. Руслан пошел вперед самостоятельно, но остановился. Запах гнили усилился, голова по-прежнему кружилась, теперь его еще и мутило.
— Да что так воняет?! — разозлился Руслан. — У вас же тут духи кругом, все цветами сраными пахнет!
— Воняет? — удивился Дауд. — Чем?
— А я знаю?! Тухлятиной!
— Я не чувствую совсем. А откуда запах?
— В той части коридора я его не чувствовал, а здесь аж тошно!
Руслан сделал еще два шага, и его чуть не вырвало. Он оперся о стену, подавляя рвотные позывы, кончиками пальцев ощутил лакированное дерево.
— Аккуратно! — засуетился вдруг Дауд. — Там пломба!
— Какая? Зачем? — борясь с тошнотой, спросил Руслан.
— Комната Амины, да-а-а. Полиция опечатала.
Руслан невольно улыбнулся. Тошнота чуть отступила под напором сухой, трескучей злобы. Он нашел холодную медную ручку двери и дернул. Заперто.
— Ай, да-а-а! — ужаснулся Дауд. — Что творишь?!
— Открывай, — приказал Руслан, водя пальцами по краям двери, чтобы найти пломбу.
— Нельзя, да-а-а. Октай-муэллим запретил!
— И чего он мне сделает? — Он наконец-то нащупал что-то вроде пластилина с печатью и проволочку, тут же без сомнений сдернул ее. — Накажет? В угол поставит?