— Что за Гобустан?
— Худшее место для базилика, да!
— Так, подожди. Ты говорил, что Амина работала в минкульте и много ездила по каким-то культурным объектам?
— Ездила, — подтвердил Дауд.
— Недавно?
— Недавно тоже.
— Куда именно?
— Ай, да-а-а, я вспомню сейчас! — Дауд, вероятно, принялся загибать пальцы. — Гобустан была, вулканы была, мавзолей была…
— Вулканы? — перебил Руслан. — Это куда? В Исландию?
— Заче-е-ем? Двадцать километров от Баку вулканы нету?
— Да нет, ну не может быть, — наморщился Руслан. — Ну не может быть в Азербайджане вулкана! Ладно город на море, ладно дахма в крепости, хрен с ним, джинн! Но не вулкан!
— Грязевые, — после некоторой паузы с аккуратным сочувствием ответил за Дауда гид. — В Азербайджане примерно триста активных грязевых вулканов. В том числе вулкан Торагай — самый крупный в мире. Что зафиксировано книгой рекор…
— Ай, да-а-а! — Руслан отмахнулся от гида, как от назойливой мухи. — Катырлама, да-а-а!
Дауд хохотнул, похлопал гида по плечу, то ли утешая, то ли прося не обижаться.
— Где еще была Амина?
— Шеки была, озеро Гёйгёль была, Шемаха…
— Это та Шемаха из сказки Пушкина? Про Шамаханскую царевну?
— Шемаханское ханство до землетрясения находилось…
Руслан открыл было рот, но Дауд, судя по звуку, более настойчиво и куда более значительно, чем в прошлый раз, похлопал гида по плечу, и тот замолчал.
— Хыналыг была, в храме огня. Да очень много где была, Руслан-муэллим…
— Поехали, у нас насыщенная программа.
— Куда?
— Искать бессмертных святых. Ну давай-давай! Быстрее! У меня счет на часы, мне джинн в зад дышит, а нам полстраны объехать надо! Далеко это все?
— Зачем далеко? Тут вся страна пять часов в ширину… От дорог тоже зависит…
— Я думаю, точно едем в Гобустан.
— Там вулканы рядом, нам надо?
— Надо.
— Сначала надо домой ехать, собраться, подготовиться, да…
Гид что-то спросил на азербайджанском, но его уже никто не слушал. Дауд пытался помочь Руслану спуститься по винтовой лестнице, но не преуспел. Он просто не помещался в узкий проход и с видимым, точнее слышимым, трудом протискивался между стен.
— Там окно, да? — спросил Руслан, указав пальцем.
— Да, есть окно.
— Двадцать второго декабря солнце светит оттуда, и луч бьет ровно в центральную ось… А этажом выше тоже окно, да? Но чуть левее?
— Могу посмотреть…
— Не надо, пошли…
Руслан как будто бы стал различать пустоту. Все, как и он сам, состояло из пустоты, но эта пустота могла принимать форму. А что заставляет пустоту принимать форму? Чья-то воля?
Едва они вышли из башни, как Руслан почувствовал тошноту и слабость. Голова кружилась так сильно, что Дауду пришлось поддерживать его.
— Опять плохо? Совсем слабый, да. Это потому что ты сильный колдун? Все силы потратил?
— Я не колдун.
— Маг, да-а-а.
— Я вообще не маг. Маг — это духовное лицо в зороастризме. Как священник, понимаешь?
— Ты сильный не-маг, — не стал спорить Дауд.
Он усадил Руслана в машину, добыл откуда-то бутылку воды, открыл и сунул в руки.
— Тут подожди, мне надо сказать, чтобы записи с камер прислали.
— Хорошо.
— Не уходи никуда только!
— Куда я нахрен денусь, Дауд!
— Я знаю, да? Улетишь! Исчезнешь!
— Иди уже, а! — Руслан глотнул воды, и вдруг его осенило: — Погоди! А у Амины есть проблемы с глазами?
— Нет, а что? — удивился Дауд.
— А у Натаван? Или у Лейлы?
— Нет.
— А были? В детстве, например.
— Кажется, нет, — неуверенно сказал Дауд. — Я про это не знаю.
— Ладно, иди.
Дауд захлопнул дверь машины и ушел. Руслан откинул сиденье и попытался побороть тошноту. Получилось неплохо, несмотря на то что салон, пропахший сигаретами, этому совсем не способствовал. На Руслана вдруг навалилась усталость, и он уснул. Причем сделал это удивительно сознательно. Впервые в жизни он наблюдал за тем, как бодрствующее сознание переходит в сон.
Он сидел на подоконнике и смотрел в окно. К дому через парк шли два человека. Один старый, с седой козлиной бородой, в странном головном уборе и с длинными четками в руках. Шел человек медленно, то ли никуда не торопясь, то ли испытывая какие-то затруднения с ходьбой. Он не стал бы даже охотиться на такого человека. Слишком жалкий. А вот второй человек напоминал кота. Гибкий, поджарый, как будто подпружиненный. Шагает легко и наверняка почти бесшумно. А над правым ухом, под коротко стриженным виском, виднеется какая-то татуировка. Слишком далеко, чтобы рассмотреть, видно только красное пятно.