— Да как он так шустро-то…
Октай подцепил его за локоть и повел к выходу. Руслан помассировал переносицу и вздохнул. Может, это и неплохой план. Вот только подозрительно простой, напоминающий эксплойт в плохой компьютерной игре, но никак не странную и жестокую реальность, в которой он оказался.
— Стой, — зачем-то скомандовал Октай, хотя это не требовалось, учитывая, что он сам замер на месте.
— Что опять?!
— Это не джинн.
— А кто?
Несколько секунд Октай молчал, вероятно, слушая доклад охраны через наушник, а потом цокнул языком.
— Это Дауд.
— Почему пешком?
— Наверное, чтобы охрана его опознала, он же сам работал, знает, что дроны будут висеть. Чего ему надо? Ты же сказал, что он ушел.
— Я не знаю. Он мне не докладывает!
— Поругались, — понял Октай. — Ладно, пошли дальше искать.
— Стой! — Руслан не дал увести себя обратно в глубь галерей. — Надо узнать, чего он хочет.
— Подождет.
— Ну ты серьезно?
— Есть такая азербайджанская поговорка… Как бы ее корректно на русский перевести… Когда уходил — насрал, когда вернулся — съел. У нас дела, а Дауд пусть пока подумает о своем поведении.
— Да мы не в детском саду! Что за воспитательские замашки? Пошли.
Октай почему-то не стал возражать. Через три минуты они вышли из подземелья, и на них снова обрушились звуки, запахи, свежий воздух. Руслан только теперь понял, что пребывал в оцепенении. Как будто древние стены поглощали не только звуки, но и мысли. Октай спросил у кого-то что-то по-азербайджански.
— Я не к тебе пришел, — ответил Дауд, — а к Руслану.
— Тут я решаю, кто и к кому ходит, — перейдя на русский язык, сказал Октай. — Зачем пришел?
— Мне нужно поговорить с Русланом.
— Говори.
Повисла тишина, даже рабочие на раскопках почему-то перестали греметь инструментами. Руслан расслышал, как поблизости перетаптываются на месте минимум два человека помимо них самих. Вероятно, охрана.
— Давайте без этого, а! — нарушил тишину Руслан. — Ты наедине поговорить хочешь?
— Так будет лучше, — подтвердил Дауд.
— Для кого? — поинтересовался Октай.
— Для всех.
— С чего бы…
— Давай отойдем и поговорим, — вклинился Руслан. — Всё.
Октай промолчал и не стал никак препятствовать. Хотя наверняка проводил их очень неприязненным взглядом. Руслан, кажется, физически ощущал его.
Дауд отвел его шагов на сорок, прежде чем остановиться и начать говорить.
— Не верь ему. Он всегда врет. Из всего выгоду извлекает.
— Ты пришел, чтобы это сообщить? — хмыкнул Руслан. — Может, еще скажешь, что вода мокрая?
— Нет, не это, — буркнул Дауд. — Я знаю, где еще два ключа.
— В смысле, благословения? Где?!
— Огонь. У Амины в комнате, помнишь?
— Который гнилью вонял? — уточнил Руслан. — Но как его… применить?
— Я не знаю, но дело точно в нем.
— С чего ты решил?
— На записях с камер в башне есть помехи. Я не сразу заметил. Надо очень приглядываться, чтобы их увидеть. Но помехи только в одном месте. Это не поломка или глюк, помехи всегда на глазах Амины. Ну, и помнишь, да? Я говорил, что у нее глаза странные были перед исчезновением.
— И чего? — не понял Руслан. — При чем тут огонь?
— Он создает такие же помехи, когда на него смотришь через камеру.
— Ты это как выяснил?
— Я при тебе переносил огонь к себе в комнату. У меня там свои камеры стоят.
— И эти записи не пострадали во время пожара, — сообразил Руслан. — Потому что не соединены с общей системой?
— Да. Я случайно увидел. Мне приходит оповещение, когда система слежения обнаруживает человека. Сначала не обратил внимания, не до того было. Часа два назад сидел в машине, думал и залез посмотреть.
— Что-то мне не нравится развитие этого разговора. Если бы проблемы не было, ты бы просто сказал, что, мол, огонь на месте, надо поехать посмотреть, да?
— Угу, — подтвердил Дауд.
— И что там за оповещение? Что твои камеры увидели?
— Огонь унесли.
— Великолепно! — Руслан шлепнул ладонями по бедрам. — А кто?
— Нигяр.
— Пу-пу-пу… Если она уперла огонь к Саиду, то всё, пиздос воскрес.
Руслан ожидал привычную уже фразу о том, что ругаться нехорошо, но ее не последовало. Он вдруг понял почему. Октай не любил мат и передал такое же отношение дочери. А Амина, в свою очередь, влияла на Дауда. Пока игла была в нем.
— Это всё? — поинтересовался Руслан. — Или есть еще какое-нибудь говно в запасе?
— Джинн, — после некоторых раздумий сказал Дауд. — Не надо его недооценивать. У него уже есть тело. Значит, и мозги. Он не будет нападать в лоб, он что-то придумает. Теперь это не просто сгусток ненависти.