— У Дхармов есть какие-то особенности? — пришлось поинтересоваться мне у Ортиса.
— М… Да, если я не ошибаюсь, во время войны выяснили, что у них есть так называемые «Слышащие» различного вида оружия. Согласно тем приданиям, Слышащие могут с помощью своего оружия уничтожить огромное количество противников, в особенности Слышащие меч, они каким то образом могут управлять мечами своих противников, а меч не может нанести им вреда. Кроме этого, считалось что у них была своя, особенная магия, они называли её культивацией. Достигшие в культивации успехов назывались посвященными и могли с помощью своей особой силы вытворять нечто невообразимое, например летать, или сражаться не уставая. В одной легенде я слышал про так называемого мастера Дааас, он был одновременно и культиватором и слышащим, в одиночку он уничтожил армию в пять тысяч человек. Его смогли победить только объединив усилия трех великих магов того времени. — Ортис так много знает про историю, но настолько не дружит с логикой, удивительно, да? Я тоже поражен.
— Ладно, попробуем поговорить с ним. — с этими словами я наконец надел браслет и повернувшись всем телом к Дииирту, посмотрел на него.
Видимо поняв, что я жду от него какого-либо представления, он заговорил:
— Приветствую тебя, Ариох. Меня, как ты, наверное, уже понял, зовут Дииирт. Я из общины Дхармов по ту сторону Великих гор. А те, от кого вы помогли мне спастись, они тоже из моей общины. Моей бывшей общины. Они должны были меня найти и убить, и мне пришлось бежать сюда, но даже тут, они нашли меня, не знаю, что бы я делал, если бы не вы. — Интересно, все Дхармы говорят настолько витиевато? Или мне попался особый интеллигент?
— Почему они за тобой охотились? Что ты сделал на своей родине такого, что они захотели тебя убить? Насколько я понял из слов моего спутника, ваш народ довольно добр, если его не трогать.
— Добр, если его не трогать, как интересно ты выразился. Нет, может раньше так и было, но теперь старейшины живут только мыслью о мести людям. Это привело к тому, что старейшины создали у нас довольно странную структуру, так называемые Дома и список этих домов по значимости, чем выше Дом по значимости, тем больше он получает от старейшин разных умений и медитаций. Но подняться в списке возможно только уничтожив Дома, находящиеся выше тебя, при этом, это должно делаться незаметно. Все это, они объясняют необходимостью стать сильнее и научиться сражаться незаметно, они видят наш шанс в войне с людьми именно в этом. Но я не считаю так. Ладно, я слишком увлекся рассказами о своих проблемах. Если отвечать на твои вопросы, то за мной послали убийц, чтобы тем самым наказать за уход из общины, и чтобы другие не последовали моему примеру. Покрайне мере я думаю, что причина именно в этом. А убийцы, посланные по мою душу — тут он обвел рукой трупы ниндзя-неудачников рукой — не захотели мне рассказывать о причинах моего убийства. В любом случае, мои принципы твердят мне, что на мне теперь висит долг одной жизни и долг четырех смертей. Это означает что я должен спасти кому-либо из вас жизнь один раз, и убить четырех существ, на которых вы укажите мне. Тогда я смогу считать себя свободным.
— Э… — вот это у него и тараканы в голове. Даже хуже, чем у Ортиса. Тот хотя бы просто хочет мне отплатить за спасение своей жизни, а этот еще и хочет убить четырех моих противников. Какой кровожадный, а говорит, что он против нравов своей общины. — То есть, ты хочешь присоединиться к нам? Чтобы выплатить свои долги? А если я скажу, что мы прощаем тебе долг и ты свободен? — Ага, мне своих дурачков хватает, тут еще этого подбирать, я такими темпами скоро обзаведусь личной свитой. Правда она будет состоять из личностей совершенно неадекватных, что и пугает.
— Да, я буду следовать за вами, пока не смогу выплатить свои долги жизни и смерти. — тут он замешкался, и с кривой ухмылкой и печальными словами продолжил — А если бы, вдруг, вы решили бы мне простить мой долг. То я бы это воспринял как оскорбление и скорее всего напал бы на вас, после чего либо погиб в бою с вами, либо бы проткнул себя одним из своих мечей. Так что хорошо, что вы не сказали мне этого, а лишь предположили.