— Я забыл, мастер Энтане. На Земле вы, конечно, привыкли к лифтам?
— Конечно, — ответил Фаллон. — Но это прекрасное новшество. Напоминает лифты в маленьких французских гостиницах на Земле, но те используются лишь для подъема.
Лифт с шумом остановился на большой кожаной подушке. Лифт Кастамбанга после Сафка был наибольшей достопримечательностью Занида, и Фаллон слышал о нем и раньше. Подъем его осуществлялся двумя дюжими колофтянами при помощи системы блоков, а спуск контролировался грубым тормозом. Фаллон подумал, что когда-нибудь лифтеры утратят бдительность и с грохотом обрушат своего хозяина на дно. Но пока новоизобретенное приспособление частично возмещало недостаточную подвижность банкира.
Кастамбанг провел гостей через тускло освещенный зал и несколько коридоров к большой двери из дерева конг, перед которой стоял арбалетчик с заряженным оружием. Фаллон заметил поперечный разрез в полу перед дверью длиной в несколько метров. Взглянув вверх, он увидел такой же разрез в потолке. Через разрезы можно было опустить решетку. Арбалетчик отворил дверь, в створках которой оказалось несколько амбразур, прикрытых сдвигающимися металлическими плитами, и они оказались в небольшой комнате с несколькими дверями. Перед одной стоял колофтянин с дубинкой, усеянной шипами.
Эта дверь открывалась в соседнюю маленькую комнатку, где находился человек в облачении микардандского рыцаря и с обнаженным мечом. А оттуда еще одна дверь вела уже непосредственно в логово — подземное помещение из огромных каменных плит, с единственной входной дверью и несколькими вентиляционными отверстиями в потолке.
На каменном полу стоял большой инкрустированный стол из дерева конг, с изображением стилизованной раковины сафка среди сложных узоров. Вокруг него — дюжина стульев из того же материала. К радости Фаллона, он поселился среди балхибцев, которые используют стулья, в то время как другие кришнянские народы садятся на корточки или складывают ноги наподобие йогов. Его суставы были мало приспособлены к такой гимнастике.
Они сели. Колофтянин встал у двери.
— Во-первых, — начал Квейс, — я прошу принести две с половиной тысячи кардов золотом за мой счет.
Кастамбанг поднял свои антенны:
— Вам говорили, что банкирский дом Кастамбанга испытывает финансовые трудности? В таком случае могу вас заверить, что это ложь!
— Вовсе нет, зер. У меня есть свои интересы.
— Хорошо, мой добрый зер, — сказал Кастамбанг, начиная писать записку. — Очень хорошо.
Он отдал записку колофтянину, который поклонился и исчез. Квейс сказал:
— Мастер Энтане обещает мне… нам нужно составить обязательство. Он расскажет мне, что происходит в Сафке…
Квейс сообщил еще несколько подробностей, добавив, что деньги будут выплачены Фаллону после выполнения задания. Колофтянин вернулся и со звоном поставил мешок, весивший около семи килограммов. Кастамбанг развязал его и вывалил монеты на стол.
Фаллон затаил дыхание и с трудом удержался от того, чтобы не наклониться над грудой монет и с жадностью глядеть на них. На Земле человек может прожить всю жизнь и не увидеть золотой монеты. Но вот здесь, на Кришне, монеты все еще делаются из тяжелого блестящего металла, который заставляет сердца биться: настоящие монеты в исконном смысле, а не кусочки ничего не стоящей бумаги. Республика Микарданд однажды, узнав о земном обычае, попыталась выпустить бумажные деньги, но разразившаяся безудержная инфляция настроила все остальные государства против выпуска бумажных денег.
Фаллон осторожно взял одну десятикардовую монету и принялся осматривать при желтом свете лампы, поворачивая ее, как бы интересуясь экзотической вещью, а не золотом. На самом деле именно из-за золота он готов был лгать, воровать, убивать — ради трона, который решил вернуть себе во что бы то ни стало.
— Устраивают вас эти монеты, мастер Энтане? — спросил Кастамбанг. — Удобно будет вам их использовать?
Фаллон вздрогнул: при виде золота он находился в своеобразном трансе. Он взял себя в руки и ответил, следя за тем, чтобы голос звучал естественно:
— Конечно. Во-первых, прошу выплатить мне мою сотню… Спасибо. Теперь давайте составим письменное обязательство. Ничего компрометирующего, только чек от мастера Туранжа.
Квейс сказал:
— Как же предупредить моего друга, чтобы он не выдавал денег, если задание не будет выполнено?
— В Балхибе мы обычно разрываем чек на две части и даем половинки каждому партнеру. Одна половина не имеет силы. В данном случае, я думаю, нужно разорвать на три части, — ответил Кастамбанг.
Кастамбанг открыл ящик стола, достал пачку бланков и начал заполнять один из них. Фаллон попросил:
— Оставьте место для имени в чеке. Я заполню его позже.
— Почему? — удивился банкир. — Это небезопасно, так как любой мошенник сможет поставить свое имя.
— Возможно, я приму другое имя. И если документ разделен на три части, то это не опасно. У вас ведь есть счет в банкирской фирме «Талун и Фосг» в Маджбуре?
— Конечно, зер.
— Тогда укажите, что деньги могут быть получены и там.
— Зачем, зер?
— Вероятно, после выполнения этой работы я отправлюсь в путешествие, — сказал Фаллон. — И я не хотел бы везти все это золото с собой.
— Да, те, кто имеет дело с мастером Туранжем, часто отправляются в путешествия.
Кастамбанг заполнил чек, отдал Квейсу на подпись, после чего сложил и осторожно разорвал на три части. По одной части отдал каждому из посетителей, а третью положил в ящик стола.
Фаллон спросил:
— В случае спора вы согласитесь быть судьей, Кастамбанг?
— Если мастер Туранж не возражает, — ответил банкир. Квейс кивнул в знак согласия.
— В таком случае, — сказал Кастамбанг, — мы еще раз встретимся здесь, чтобы завершить дело. Тогда я смогу решить, выполнил ли мастер Энтане свое обещание. Если я решу, что выполнил, он сможет получить свое золото или все три части чека и взять это свое золото в шумном Маджбуре.
— Хорошо, — заключил Фаллон. — А теперь чем вы можете мне помочь в осуществлении этого дела?
— Чем? — подозрительно переспросил Кастамбанг. — Я всего лишь банкир, зер, а не крадущийся интриган.
Фаллон поднял руку.
— Нет, нет! Но я удивился бы, если бы вы, с вашими обширными связями, не знали кого-нибудь, знакомого с обрядами службы Ешта.
— А! Вот что вы имеете в виду! Да, у меня действительно обширные связи. Да, зер, очень обширные… Позвольте мне подумать, — Кастамбанг сложил пальцы вместе. — Да, зер, я знаю одного. Но он не сможет рассказать вам секреты Сафка, потому что никогда в нем не был.
— Откуда же он тогда знает ритуал?
Кастамбанг хихикнул:
— Очень просто. Он был жрецом Ешта в Лyccape, но под влиянием земного материализма сбежал, сменил имя, чтобы скрыться от мести, и поселился в Заниде; здесь он стал ремесленником. Так как, кроме меня, никто не знает его прошлого, я за некоторое вознаграждение смог бы убедить его кое-что рассказать вам…
— Вознаграждение за счет мастера Туранжа, — вставил Фаллон, — а не за мой.
Квейс возразил, но Фаллон стоял на своем, рассчитывая на то, что необходимость получения информации победит скупость жадного кваасца. Он оказался прав, и вскоре мастер-шпион и банкир договорились о сумме вознаграждения. Фаллон спросил:
— Кто же этот сбежавший жрец?
— Клянусь Бакином, так я вам и сказал его имя! Чтобы вы взяли его в руки. Нет, мастер Энтане, нет, он будет моим козырем, не вашим. Больше того, он никогда не согласится раскрыть свое прошлое.
— Как же тогда?
— Сделаем так. Завтра в моем городском доме прием, будет много гостей…
Кастамбанг протянул карточку с приглашением.
— Спасибо, — сказал Фаллон, с деланным безразличием спрятав карточку и не взглянув на нее. Кастамбанг объяснил:
— Вы оба будете в масках одни в комнате, и никто не будет знать своего собеседника, что исключит предательство. Найдется ли у вас маскировочный костюм?
— Найду, — кивнул Фаллон, мысленно обозревая свой гардероб. Это шанс доставить развлечение Гази и прекратить ее жалобы, что он никуда не водит ее.