Единственным выходом было напасть самому. Фаллон двинулся к зверю, размахивая мечом. Хищник заревел и отступил, поджимая перекушенную лапу. Фаллон ударом меча отбил удар когтистой лапы зверя.
Екий заревел громче. Фаллон с замирающим сердцем приблизил лезвие к носу зверя. При первом же уколе екий с ревом и рычанием повернул назад.
— Мастер Энтане! — прозвучал голос. — Гоните его в открытый проход!
Выпад — выигран еще один шаг; еще выпад — и меч назад, как только зверь пытается достать лапой. Еще один шаг. Понемногу Фаллон теснил екия к проходу, каждую минуту ожидая яростного прыжка и смерти.
Но вот в поисках безопасности зверь повернулся и по-змеиному скользнул в открытую дверь. Сверкнул коричневый мех, и екий исчез. Звякнула опустившаяся решетка.
Фаллон покачнулся. Наконец кто-то бросил веревку-лестницу. Он медленно взобрался наверх и протянул меч Кастамбангу.
Фаллона хлопали по спине, ему протягивали сигары и напитки, его обнимали и вели по комнате. Ничто не могло остановить восторга кришнян. Наконец кто-то протянул Фаллону полную шапку золотых и серебряных монет, собранных присутствующими, чтобы наградить землянина за доблесть.
Лийяра нигде не было видно. Из замечаний присутствующих Фаллон понял, что никто не видел, как его столкнули на арену.
— Клянусь носом Тайязана, но почему вы упали?
— Он соскучился!
— Нет, он убивает чудовищ ради удовольствия!
Если бы Фаллон попытался обвинить Лийяра, у него не оказалось бы свидетелей.
Через несколько часов, проглотив огромное количество спиртного, Фаллон обнаружил, что сидит, развалившись, в квизуне, в компании нескольких гостей и поет пьяную песню в такт топоту шестиногого айи. Остальные постепенно сходили, но никто не жил так далеко в бедном районе к западу. Значит, ему придется заплатить за всех. Но с этими деньгами, которые они для него собрали…
Но где же, ради Хишкака, эти деньги? И тут он смутно вспомнил азартные игры, где выиграл около тридцати тысяч кардов. Потом непостоянная Давия, богиня удачи, покинула его, и вскоре он спустил все выигранное, а за ними и то, что собрали для него гости.
Энтони застонал. Неужели он никогда не поумнеет? С такими деньгами, которые были у него, он мог бы отряхнуть пыль Балхиба со своих башмаков, предоставить Мжипе, Квейсу и Фредро самим решать загадку Сафка и набрать наемников в Маджбуре для возврата себе трона Замбы.
Но вдруг новая ужасная мысль возникла у него. После этого приключения с екием и последующей оргией он перестал следить за временем и совершенно забыл о Гази с Кордаком. Конечно, они уже вернулись. И как же он объяснит свое отсутствие? Он сжал болевшую голову. И от него несет, как от самогонного аппарата.
Его мозг, обычно такой изобретательный в поисках объяснений, казался парализованным. Может, так: «Мои друзья Гарган и Уимз зашли посмотреть, что со мной. Я уже чувствовал себя лучше, и они уговорили меня пойти с ними к Саванчу, но там у меня снова начался приступ…»
Она не поверит, но ничего лучше он не мог придумать. Квизун остановился у дверей. Платя за проезд, Фаллон смотрел на фасад, казавшийся при лунном свете менее жалким, чем днем.
Света не было. Или Гази в постели, или…
Войдя, Фаллон почувствовал, что дом пуст. Действительно, нигде ни следа Гази.
Фаллон сбросил башмаки и рапиру, упал на постель и мгновенно уснул.
Глава 10
Энтони Фаллон проснулся с одеревеневшим телом и отвратительным привкусом во рту. Шея болела так, будто ее всю ночь перекручивали борцовскими захватами. Постепенно приходя в себя, он наконец вспомнил, что не застал Гази, вернувшись домой… Где она теперь?
Он сел и окликнул ее. Никакого ответа не последовало.
Фаллон спустил ноги на пол и несколько секунд протирал глаза и поворачивал шею, чтобы проверить, не повреждена ли она. Затем он встал и обыскал дом. Гази не было. И она не просто ушла, она взяла с собой одежду и другие личные вещи.
Пока он трясущимися руками готовил себе завтрак, мозг усиленно отыскивал вероятные возможности. Фаллон знал, что в Балхибе женщины могут свободно менять своих джагайнов, когда пожелают. Но мысль о том, что Гази могла оставить его ради Кордака, вызывала в нем такой гнев, что все остальные соображения забылись.
Он проглотил холодный завтрак, надел башмаки, прицепил рапиру, не заботясь о ножнах, и отправился к казармам в восточной части города. Солнце уже с час как встало, и ветерок начал свой танец с пыльными маленькими смерчами.
Получасовая поездка на запряженном айями омнибусе привела его к казармам, где хмурый солдат из военной канцелярии сообщил ему адрес частной квартиры Кордака. Еще полчаса, и он был у указанного дома.
Дом, в котором снимал квартиру Кордак, находился в северном конце Кхарджу, где магазины и банки уступали место кварталам горожан среднего класса. Фаллон прочел имена квартиросъемщиков на табличке, прибитой к стене рядом с дверью, и направился по лестнице на третий этаж. У двери направо он ударил в небольшой гонг.
Не получив ответа, он ударил еще раз, сильнее, и наконец застучал в дверь, что балхибцы делают очень редко. Но вот он услышал звуки движения, дверь открылась, и показался заспанный Кордак. Его зеленые волосы были всклокочены, одеяло свисало с плеч, защищая тело от утренней прохлады, а в руке он держал обнаженную шпагу. Для кришнянина было в порядке вещей так встречать гостей, стучащих в дверь в такой неблагоприятный для визитов час, так как посетитель мог оказаться грабителем.
Кордак спросил:
— Во имя зеленых глаз Хои… а, это вы, мастер Энтане! Что заставило вас нарушить мой сон, зер? Я думаю, что-то необычное?
— Где Гази? — спросил Фаллон, хватаясь за рукоять своей рапиры.
Кордак поморгал, прогоняя остатки сна.
— Поскольку она оказала мне честь, избрав меня своим новым джагайном, она со мной. Я… Что еще? — нетерпеливо спросил он.
— Вы… вы хотите сказать, что позволили себе…
— Что позволил? Я ответил вам прямо. А теперь, мой добрый зер, уходите и позвольте мне продолжить мой прерванный сон.
В следующий раз, идя к человеку, работающему по ночам, выбирайте более подходящее время.
Фаллон вспыхнул от гнева:
— Вы забрали мою жену, а теперь говорите, чтобы я уходил и не мешал вам спать?
— Что вас смущает, землянин? Здесь не варварский Кваас, где женщины являются собственностью. Теперь идите, или же я научу вас приличным манерам.
— Что? — выкрикнул Фаллон. — Это я научу вас манерам!
Он сделал шаг назад, выхватил рапиру и взмахнул ею.
Все еще не вполне проснувшийся Кордак колебался: ответить ли на атаку Фаллона или захлопнуть дверь; пока он думал, лезвие рапиры приблизилось к его груди. Парировав удар и сделав шаг назад, Кордак едва избежал укола в грудь.
Но, отступив, он утратил контроль над дверью; Фаллон вошел в квартиру и захлопнул дверь за собой.
— Сумасшедший! — сказал Кордак, обматывая одеяло вокруг правой руки. — Злой рок уже навис над тобой, — и он в свою очередь сделал выпад.
Дзинь-дзинь! — звенели тяжелые лезвия. Фаллон отбил атаку, но все его приемы и выпады легко отбивались шпагой или рукой, обернутой в одеяло.
— Энтане! — раздался голос Гази.
Фаллон и Кордак одновременно посмотрели в глубину квартиры на Гази, которая стояла на пороге комнаты, прижав руки к щекам. Но они немедленно вновь переключились друг на друга, чтобы никто не смог воспользовался отвлеченным вниманием противника.
Дзинь-дзинь-дзинь!
Дуэлянты кружили по комнате. Фаллон по первым же секундам боя понял, что силы их примерно равны. Хотя он тяжелее, а как землянин сильнее физически, зато Кордак моложе и имеет большую практику в фехтовании.
Дзинь-дзинь-дзинь!
Фаллон наткнулся на небольшой столик и отбросил его в сторону.
Дзинь-дзинь!
Кордак сделал ложный выпад и попытался ударить Фаллона в голову. Тот увернулся — лезвие Кордака отрубило верхушку бронзовой напольной лампы, которая со звоном покатилась по полу.